Н.В. Гоголь. Комедия «Ревизор». Город и его обитатели
Структура города в «Ревизоре»
Город в «Ревизоре» – это уездный город (рис. 1). Сам Гоголь его называл «сборным городом всей тёмной стороны». Это город, который находится где-то в самом центре Российской империи:
«От него хоть три года скачи, ни до какой границы не доедешь».
Рис. 1. Провинциальный город
Чиновники этого города олицетворяют все важнейшие стороны русской жизни:
суд – судья Ляпкин-Тяпкин (рис. 2);
Рис. 2. Судья Ляпкин-Тяпкин
образование – смотритель училищ Лука Лукич Хлопов (рис. 3);
Рис. 3. Смотритель училищ Хлопов
социальное обеспечение – попечитель богоугодных заведений Земляника (рис. 4);
Рис. 4. Земляника
здравоохранение – лекарь Гибнер;
почта – почтмейстер Шпекин (рис. 5);
Рис. 5. Почтмейстер Шпекин
полицейский – Держиморда (рис. 6).
Рис. 6. Полицейский Держиморда
Это не совсем точная, не совсем правильная структура уездного города. Через несколько десятилетий после того, как «Ревизор» был напечатан и поставлен на сцене, Макшеев, сын городничего уездного города Устюжна, в своей заметке указал на некоторые ошибки Гоголя. Он писал:
«В уездном городе не может быть попечителя богоугодных заведений, поскольку самих богоугодных заведений не было».
Но Гоголю совершенно не нужно было (и об этом очень хорошо пишет в своей книге Юрий Владимирович Манн) передавать реальную структуру уездного города. Например, в уездном городе непременно должен быть судебный пристав, а у Гоголя его нет. Ему он не нужен, поскольку есть уже судья. Гоголю было важно создать модель мира, модель русской общественной жизни. Поэтому гоголевский город – это сборный город.
Позднее в «Авторской исповеди» Гоголь (рис. 7) писал:
«В «Ревизоре» я решил собрать в одну кучу всё дурное в России, какое я тогда знал. Все несправедливости, какие делаются в тех местах и в тех случаях, где больше всего требуется от человека справедливости. И за одним разом посмеяться над всем».
Рис. 7. Н.В. Гоголь
Модель русской общественной жизни в «Ревизоре»
В XVIII веке в сатирическом произведении изображалось какое-то отдельное место, где совершаются несправедливости, некий островок зла. За пределами его всё было правильно, всё было хорошо. И благие силы вмешиваются и наводят порядок. Например, как Правдин в «Недоросле» Фонвизина (рис. 8) берёт имение Простаковой в опеку.
Рис. 8. Д.И. Фонвизин
В «Ревизоре» этого нет. На всём громадном пространстве, которое находится за пределами уездного города, порядки всё те же. Чиновники ничего другого и не ожидают, кроме того, что они привыкли ждать, что они привыкли видеть.
Ю.В. Манн (рис. 9) очень убедительно пишет о том, что такое ситуация «Ревизора» и как она разыграна Гоголем.
Рис. 9. Ю.В. Манн
Жизнь русского общества представлялась Гоголю жизнью раздробленной, в которой у каждого свои собственные маленькие интересы и нет ничего общего. Чтобы решить главную задачу, нужно найти общее чувство, которое способно объединить всех. И Гоголь нашёл это общее чувство – страх. Страх объединяет всех. Страх перед совершенно неизвестным, тайным ревизором.
Давно замечено, что в пьесе Гоголя нет положительного героя. Он сам скажет об этом спустя 6–7 лет после того, как пьеса была закончена, в своей другой пьесе «Театральный разъезд» после представления новой комедии». Это отличный комментарий к «Ревизору»:
«Смех – единственное честное лицо комедии».
А про город там сказано:
«Отовсюду, из разных углов России стеклись сюда исключения из правды, заблуждения и злоупотребления».
Но сама правда в «Ревизоре» не показана.
Гоголь писал Погодину в мае 1836 года:
«Столица щекотливо оскорбляется тем, что выведены нравы шести чиновников провинциальных. Что же сказала бы столица, если бы выведены были, хотя б слегка, её собственные нравы?»
Сатирические пьесы до «Ревизора» могли касаться гораздо более высоких сфер. Но это не значит, что такие более высокие сферы, упомянутые в пьесах, означали большую степень сатиры, большую степень разоблачения. Гоголь, не покушаясь на высшие должности российской бюрократии, говорит о шести провинциальных чиновниках, причём и проделки их, в общем-то, не бог весть какие опасные и страшные. Городничий (рис. 10) – взяточник, но так ли он уж опасен?
Рис. 10. Городничий
Судья берёт взятки борзыми щенками. Земляника вместо того, чтобы кормить больных овсяным супом, варит для них капусту. Дело не в масштабе, дело в сути. А суть именно такова: это модель русской жизни, ничего другого быть не может. Это важно.
«Духовный город» гоголевской комедии
Любопытно, что в 1846 году, через десять с лишним лет после окончания работы над пьесой, Гоголь написал развязку «Ревизора».
В 1846 году Гоголь всецело захвачен идеей духовного спасения, и не только своего, но и своих сограждан. Ему кажется, что он призван сказать соотечественникам какую-то очень важную правду. Не посмеяться над ними, а сказать им что-то, что может наставить на путь истинный, на прямую дорогу. И вот как он трактует свою собственную пьесу:
«Безымянный город – это внутренний мир человека. Безобразные чиновники – это наши страсти, Хлестаков – это наша светская совесть. А настоящий ревизор, о котором сообщает жандарм, это наша подлинная совесть, которая перед лицом неумолимой смерти всё расставляет на свои места».
Так выглядит город гоголевской комедии.
Петербургская тема в «Ревизоре»
Из Петербурга в уездный город приезжают двое – Хлестаков и его слуга Осип. Каждый из них говорит о прелестях петербургской жизни.
Осип описывает жизнь в Петербурге так:
«Жизнь тонкая и политичная. Театры, собаки тебе танцуют и всё, что хочешь. Разговаривают всё на тонкой деликатности. Галантерейное, чёрт возьми, обхождение. Всякий тебе говорит: «Вы». Наскучило тебе идти – берёшь извозчика, сидишь себе как барин. А не хочешь заплатить ему, изволь, у каждого дома есть сквозные ворота. И ты так шмыгнёшь, что тебя никакой дьявол не сыщет».
Хлестаков (рис. 11) говорит следующее:
«Хотели даже вы коллежским асессором сделать. И сторож еще за мной по лестнице со щёткою: «Позвольте, Иван Саныч, я вам сапоги почищу?».
С хорошенькими актрисами знаком.
На столе, например, арбуз, в семьсот рублей арбуз. Суп в кастрюльке, на пароходе приехал прямо из Парижа.
Я всякий день на балах. Там у нас и свой вист составился: министр иностранных дел, французский посланник, немецкий посланник и я.
И точно, бывало, прохожу через департамент – просто землетрясение: всё дрожит, трясётся как лист».
Рис. 11. Хлестаков
«Всё дрожит, трясётся как лист» – это тот самый страх.
О Петербурге грезят городничий и его жена Анна Андреевна. Городничий признаётся, что его так прельщает в петербургской жизни:
«Там, говорят, есть две рыбки – ряпушка и корюшка».
Анне Андреевне (рис. 12), конечно, это всё кажется грубым. Она говорит:
«Я хочу, чтобы у нас дом был первым в Петербурге. И чтобы у меня в спальне было такое амбре, чтоб войти можно было только зажмурившись».
Рис. 12. Жена и дочь городничего
Обратите внимание, как в их мечтаниях просвечивает и проглядывает Хлестаков. Не случайно Хлестаков говорит:
«Я везде! Везде…».
В «Мёртвых душах» Петербург даётся как центр манящий. Про Хлестакова сказано «столичная штучка». Петербург – это желанный и волшебный край. Не случайно Бобчинский (рис. 13) попросит Хлестакова:
«Вот вы, если увидите какого-нибудь вельможу, а может быть даже и самого государя, скажите им, что в таком-то городе живёт Пётр Иванович Бобчинский, и больше ничего».
Рис. 13. Бобчинский и Добчинский
Это ещё один очень любопытный мотив у Гоголя: человек, которому хочется означить своё существование, оставить свой след в мире. Хлестаков тоже маленький человек. Он тоже мечтает. И его мечтания приобретают форму безудержной фантазии.
Вот так петербургская тема подсвечивает сборный город.
Внесценические персонажи
В каждой пьесе очень важны не только те персонажи, которые выходят на сцену, но и те, которых мы называем внесценическими. То есть они упоминаются, но на сцене не появляются.
Начнём с двух самых важных для композиции этой пьесы: Андрей Иванович Чмыхов, чьё письмо читает городничий в начале пьесы, и Тряпичкин, письмо к которому пишет Хлестаков в конце четвёртого действия.
Письмо Чмыхова завязывает пьесу. Письмо Хлестакова Тряпичкину развязывает линию мнимого ревизора.
Любопытно, что Гоголь, кроме выдуманных персонажей, упоминает вполне реальных лиц, причём живых в то время: Смирдин – издатель и книгопродавец, Загоскин – автор романа «Юрий Милославский», и Пушкин (рис. 14). Интересно посмотреть, как сочетаются первая (черновая) и вторая редакции.
В театре «Современник» место с упоминанием Пушкина взяли из первой редакции, где Хлестаков говорит:
«С Пушкиным на дружеской ноге. Прихожу к нему, перед ним стоит бутылка рома самого лучшего. Он – хлоп стакан, хлоп другой и пошёл писать».
Рис. 14. А.С. Пушкин
В окончательной редакции этого нет.
Андрей Миронов, исполнявший в театре сатиры роль Хлестакова, играл это место так:
«С Пушкиным на дружеской ноге. Прихожу к нему, говорю: «Ну что, брат Пушкин, как? – Да так как-то всё…»
У Юрия Владимировича Манна в его замечательной книге о Гоголе, которая называется «Труды и дни» (очень подробная и умная биография Гоголя) отношениям Гоголя и Пушкина посвящены несколько очень важных страниц.
Внесценические персонажи «Ревизора» ничем не отличаются от тех, кого мы видим на сцене. Например, Андрей Иванович Чмыхов, чьё письмо городничий читает в начале первого действия, называет его любезным кумом, другом и благодетелем, человеком умным, то есть таким, который не любит упускать того, что прямо плывёт в руки.
Упоминается заседатель, от которого такой запах, как будто он только что вышел с винокуренного завода. Правда, у заседателя есть объяснение, почему у него такой запах. Оказывается, его в детстве мамка ушибла.
Учителя, один из которых никак не может обойтись без того, чтобы, взошедши на кафедру, не сделать гримасу, а другой объясняется с таким жаром, что не помнит себя и ломает стулья.
Николай I в судьбе «Ревизора»
29 апреля 1836 года Гоголь писал Михаилу Семёновичу Щепкину:
«Если бы не высокое заступничество государя, пьеса моя не была бы ни за что на сцене, и уже находились люди, хлопотавшие о запрещении её».
Рис. 15. Николай I
Из этого иногда делают вывод, что пьесу «Ревизор» изначально запретили. Но это не так. Никаких следов запрещения цензурного в документах нет. Более того, царь вообще не любил отменять решений своих чиновников, официальных органов, не любил делать исключения из законов. Поэтому гораздо труднее было отменить запрещение, чем его предупредить.
Государь император (рис. 15) не только присутствовал на премьере, но велел и министрам смотреть «Ревизора». В воспоминаниях современников отмечено присутствие тех или иных министров на спектакле. Царь был дважды – на первом и третьем представлении. Во время представления он много смеялся, аплодировал, а выходя из ложи сказал:
«Ну, пьеска! Всем досталось, а мне более всех».
Сначала опасения перед цензурой были очень серьёзные. И тогда Жуковский, Вяземский, Виельгорский стали хлопотать перед государем за эту пьесу, конечно, по просьбе Гоголя. «Ревизор» был затребован в Зимний дворец, и граф Михаил Юрьевич Виельгорский (рис. 16), который был членом комитета императорских театров, читал в присутствии государя эту пьесу.
Рис. 16. М.Ю. Виельгорский
Царю очень понравились рассказы Бобчинского и Добчинского и сцена представления чиновников Хлестакову. После окончания чтения последовало высочайшее разрешение играть комедию.
Это означало, что пьесу отдали в цензуру, но всем было известно уже, что царю пьеса понравилась. Именно это решило судьбу «Ревизора».
Любопытно, что Гоголь попросил оплату не поспектакльную, а единовременную. Он получил за свою пьесу две с половиной тысячи рублей. А впоследствии царь пожаловал ещё подарки: перстни некоторым актёрам и Гоголю тоже.
Почему же царь так явно заступился за гоголевскую комедию? Предполагать, что ему была не понятна пьеса, не стоит. Царь очень любил театр. Возможно, он не хотел повторения истории с пьесой «Горе от ума», которая была запрещена. Царь очень любил комедии, любил шутки. С «Ревизором» связан такой эпизод: царь иногда в антракте приходил за кулисы. Он увидел актёра Петрова, который исполнял роль Бобчинского (который говорит в пьесе «скажите государю, что есть Пётр Иванович Бобчинский»), и сказал ему: «А, Бобчинский. Ну, хорошо, будем знать». То есть таким образом поддержал текст пьесы.
Конечно, глубинные подтексты гоголевской пьесы царь не прочитывал, да и не нуждался в этом. Он, когда появлялись «Мёртвые души», кому-то из приближённых сказал, что он уже подзабыл «Ревизора».
Кроме того, царь всегда милостивее и терпимее своих подданных. Эту игру не только Николай I любил, то же самое было и с Мольером и Людовиком, вплоть до Булгакова и Сталина.
Как считают некоторые исследователи, опираясь на мнение современников, царь ещё и довольно презрительно относился ко многим своим чиновникам. Он, отдав Россию в руки бюрократов, сам к этим бюрократам относился с презрением. Поэтому критика чиновников царю, скорее всего, нравилась. Если для Николая I это был всего лишь один из многих эпизодов, то для Гоголя это было очень важной вещью. И он много раз к этому обращался, потому что для Гоголя это – модель истинного отношения власти и художника: власть защищает художника, власть слушает художника, прислушивается к нему.
Сразу после гоголевского «Ревизора» появилась без подписи, но все знали, что это князь Цицианов, пьеса, которая называлась «Настоящий ревизор». Там всё было вслед за Гоголем. Один персонаж с фамилией Рулёв был настоящим ревизором и всех выводил на чистую воду. Городничего на пять лет отстранил от управления городом. Дочка городничего влюбилась в него, и предполагалась свадьба. Городничий становится образом тестя настоящего ревизора. Но, как много раз показывает нам история литературы, чужими находками нельзя спастись. Пьеса потерпела сокрушительный провал и после трёх спектаклей была снята.