Картины подневольного труда и утверждение мысли о величии народа-созидателя в стихотворении Некрасова "Железная дорога". Горькая ирония автора

Се­го­дняш­ний урок по­свя­щён ана­ли­зу сти­хо­тво­ре­ния Ни­ко­лая Алек­се­е­ви­ча Некра­со­ва (рис. 1) «Же­лез­ная до­ро­га».

Рис. 1. Н.А. Некра­сов, рус­ский поэт, пи­са­тель и пуб­ли­цист

Глав­ные во­про­сы урока: как ав­то­ру уда­лось изоб­ра­зить кар­ти­ны под­не­воль­но­го труда, и в чем про­яви­лась горь­кая иро­ния ав­то­ра?

Пер­во­го но­яб­ря 1851 года со­сто­я­лось офи­ци­аль­ное от­кры­тие дви­же­ния на Пе­тер­бур­го-мос­ков­ской же­лез­ной до­ро­ге (впо­след­ствии ее стали на­зы­вать Ни­ко­ла­ев­ской), имен­но о стро­и­тель­стве этой до­ро­ги и рас­ска­зы­ва­ет­ся в сти­хо­тво­ре­нии Н.А. Некра­со­ва «Же­лез­ная до­ро­га». Стро­и­ли её дол­гих во­семь лет, на­чи­ная с 1843 года.

Об­ра­тим вни­ма­ние на эпи­граф:

Ваня (в ку­чер­ском ар­мяч­ке):

Па­па­ша! Кто стро­ил эту до­ро­гу?

Па­па­ша (в паль­то на крас­ной под­клад­ке)

Граф Петр Ан­дре­евич Клей­н­ми­хель, ду­шеч­ка!

(раз­го­вор в ва­гоне).

ЭПИ­ГРАФ – крат­кое из­ре­че­ние (по­сло­ви­ца, ци­та­та), ко­то­рое автор по­ме­ща­ет перед про­из­ве­де­ни­ем, чтобы по­мочь чи­та­те­лю по­нять глав­ную мысль.

Как пра­ви­ло, в ка­че­стве эпи­гра­фа ис­поль­зу­ют­ся ци­та­ты или по­сло­ви­цы, здесь же при­ве­ден от­ры­вок из раз­го­во­ра отца с сыном в ва­гоне, ко­то­рый по­стро­ен как сцена из пьесы: есть обо­зна­чен­ные дей­ству­ю­щие лица, ре­пли­ки пред­ва­ря­ют­ся ре­мар­ка­ми. По ре­мар­кам мы можем су­дить об участ­ни­ках раз­го­во­ра: Ваня – в ку­чер­ском ар­мяч­ке. Армяк – это на­род­ная одеж­да. Но маль­чик – сын ге­не­ра­ла, так как па­па­ша «в паль­то на крас­ной под­клад­ке», то есть в ге­не­раль­ской ши­не­ли. Таким об­ра­зом, ку­чер­ский ар­мя­чок – это лишь мас­ка­рад, под­дел­ка под на­род­ность. Стро­и­те­лем же­лез­ной до­ро­ги на­зы­ва­ет­ся граф Петр Ан­дре­евич Клей­н­ми­хель, из­вест­ный своей же­сто­ко­стью на­чаль­ник стро­и­тель­ства.

Эпи­граф иг­ра­ет роль по­во­да для на­пи­са­ния сти­хо­тво­ре­ния. Само сти­хо­тво­ре­ние слов­но ответ на во­прос о том, кого нужно на­зы­вать ис­тин­ным стро­и­те­лем же­лез­ной до­ро­ги: дей­стви­тель­но ли Клей­н­ми­хе­ля? Про­вер­ка спра­вед­ли­во­сти этого мне­ния ста­но­вит­ся глав­ной по­э­ти­че­ской за­да­чей сти­хо­тво­ре­ния.

Прав­да по­ка­за­на через ска­зоч­ный и фан­та­сти­че­ский образ ца­ря-го­ло­да. Некра­сов на­зы­ва­ет голод царем, так как имен­но голод за­став­ля­ет людей вы­пол­нять труд­ную, ино­гда непо­силь­ную ра­бо­ту, «водит он армии; в море су­да­ми пра­вит; в ар­те­ли сго­ня­ет людей, ходит за плу­гом, стоит за пле­ча­ми ка­ме­но­тес­цев, тка­чей». Чтобы из­ба­вить­ся от го­ло­да, люди долж­ны за­ра­ба­ты­вать день­ги, вы­ра­щи­вать хлеб, за­ни­мать­ся ре­меслом, тор­гов­лей.

Под­час голод уби­ва­ет людей, но имен­но голод за­став­ля­ет людей в борь­бе за жизнь со­зда­вать новое:

Мно­гие – в страш­ной борь­бе,

К жизни воз­звав эти дебри бес­плод­ные,

Гроб об­ре­ли здесь себе.

В этих стро­ках Некра­сов вы­ра­жа­ет мысль о том, какой тя­же­лый труд, какое на­пря­же­ние всех сил тре­бу­ет­ся для со­зи­да­ния. Людям необ­хо­ди­мо от­да­вать свои жизни, для того чтобы вдох­нуть жизнь в эти «бес­плод­ные дебри».

Ин­то­на­ции рус­ской на­род­ной песни слыш­ны в сле­ду­ю­щей стро­фе:

Прямо до­ро­жень­ка: на­сы­пи узкие,

Стол­би­ки, рель­сы, мосты.

А по бо­кам-то все ко­сточ­ки рус­ские...

Сколь­ко их! Ва­неч­ка, зна­ешь ли ты?

Эти ин­то­на­ции убеж­да­ют нас в со­чув­ствии ав­то­ра к на­род­но­му стра­да­нию и труду, по­ка­за­на цена, ко­то­рою по­стро­е­на до­ро­га.

Прав­да, рас­ска­зан­ная при лун­ном си­я­нии, об­ре­та­ет фан­та­сти­че­ское об­ли­чие. Впе­чат­ли­тель­но­му маль­чи­ку и ли­ри­че­ско­му герою пред­став­ля­ют­ся страш­ные кар­ти­ны и ви­де­ния:

Тень на­бе­жа­ла на стек­ла мо­роз­ные...

Что там? Толпа мерт­ве­цов!

При­зра­ки окру­жа­ют ге­ро­ев диким пе­ни­ем, пу­га­ют маль­чи­ка, то, что он слы­шит из их уст – это ре­аль­ные, страш­ные кар­ти­ны под­не­воль­но­го труда про­стых людей, ко­то­рым те­перь в земле «ис­тле­вать суж­де­но».

Мы над­ры­ва­лись под зноем, под хо­ло­дом,

С вечно со­гну­той спи­ной,

Жили в зем­лян­ках, бо­ро­ли­ся с го­ло­дом,

Мерз­ли и мокли, бо­ле­ли цин­гой.

Гра­би­ли нас гра­мо­теи-де­сят­ни­ки,

Секло на­чаль­ство, да­ви­ла нужда...

Зву­чит ри­то­ри­че­ский во­прос:

Все ли нас, бед­ных, доб­ром по­ми­на­е­те

Или за­бы­ли давно?...

РИ­ТО­РИ­ЧЕ­СКИЙ ВО­ПРОС – вы­ра­зи­тель­ное сред­ство языка: утвер­жде­ние в форме во­про­са, не пред­по­ла­га­ю­ще­го от­ве­та.

За­бы­ли, ко­неч­но! А стро­и­те­лем до­ро­ги объ­яв­лен граф Клей­н­ми­хель. Об ис­тин­ных, на­сто­я­щих стро­и­те­лях, «мир­ных детях труда» никто и не вспо­ми­на­ет (рис. 2).

Рис. 2. Ре­про­дук­ция кар­ти­ны К.А. Са­виц­ко­го «Ре­монт­ные ра­бо­ты на же­лез­ной до­ро­ге»

Слова «божие рат­ни­ки», «мир­ные дети труда» озна­ча­ют: Бог все равно на сто­роне тех, кто мирно и чест­но тру­дить­ся.

В толпе при­зра­ков му­жи­ков вы­де­ля­ет­ся образ бе­ло­ру­са:

Губы бес­кров­ные, веки упав­шие,

Язвы на тощих руках,

Вечно в воде по ко­ле­но сто­яв­шие

Ноги опух­ли; кол­тун в во­ло­сах;

Ямою грудь, что на за­ступ ста­ра­тель­но

Из дня в день на­ле­га­ла весь век...

Ты при­гля­дись к нему, Вася, вни­ма­тель­но:

Труд­но свой хлеб до­бы­вал че­ло­век!

Не разо­гнул свою спину гор­ба­тую

Он и те­перь еще: тупо мол­чит

И ме­ха­ни­че­ски ржа­вой ло­па­тою

Мерз­лую землю дол­бит!

С одной сто­ро­ны автор ри­су­ет образ мерт­ве­ца, с дру­гой сто­ро­ны – это ре­аль­ный тру­же­ник, до­ве­ден­ный тя­же­лым тру­дом до того, что он стал похож на мерт­ве­ца.

Из песни мы узна­ем о тя­же­лых усло­ви­ях, в ко­то­рых ра­бо­та­ли стро­и­те­ли же­лез­ной до­ро­ги, об угне­те­нии и же­сто­ко­сти на­чаль­ства о том, что много людей по­гиб­ло, пре­жде чем дру­гие могли ез­дить на по­ез­дах, то есть «плоды по­жи­нать».

Это песня мерт­ве­цов вы­зы­ва­ет чув­ство тоски и воз­му­ще­ния неспра­вед­ли­во­стью: стра­да­ния людей могли быть на­мно­го мень­ше, если бы на­чаль­ство от­но­си­лось к ра­бо­чим как к бра­тьям, с ува­же­ни­ем к их труду.

Про­чи­та­ем об­ра­ще­ние ав­то­ра к Ване:

Не ужа­сай­ся их пения ди­ко­го!

С Вол­хо­ва, с ма­туш­ки Волги, с Оки,

С раз­ных кон­цов го­су­дар­ства ве­ли­ко­го –

Это все бра­тья твои – му­жи­ки!

В этой стро­фе важно утвер­жде­ние, что нет людей осо­бен­ных, что пре­зре­ние к про­сто­на­ро­дью, ко­то­рое вос­пи­ты­ва­лось в дво­рян­ских се­мьях, – это со­слов­ный пред­рас­су­док. Все люди на Земле бра­тья: и ге­не­раль­ские дети, и ре­бе­нок, ро­див­ший­ся в семье кре­пост­но­го кре­стья­ни­на. Бла­го­род­на одна лишь при­выч­ка к труду, и жизнь за чужой счет – это на­ру­ше­ние выс­шей спра­вед­ли­во­сти.

Эту при­выч­ку к труду бла­го­род­ную

Нам бы не худо с тобой пе­ре­нять...

Бла­го­сло­ви же ра­бо­ту на­род­ную

И на­учись му­жи­ка ува­жать.

Идеал ли­ри­че­ско­го героя – это труд, «при­выч­ка к труду бла­го­род­ная». Герой прямо при­зы­ва­ет к труду тех, кто без­за­стен­чи­во поль­зу­ет­ся пло­да­ми на­род­но­го труда. При­выч­ка к труду, на­род­ное тер­пе­ние, вы­нос­ли­вость – это те ка­че­ства, ко­то­рые поз­во­ля­ют Некра­со­ву ве­рить в луч­шее бу­ду­щее на­ро­да.

Да не робей за от­чиз­ну лю­без­ную...

Вынес до­ста­точ­но рус­ский народ,

Вынес и эту до­ро­гу же­лез­ную –

Вы­не­сет всё, что гос­подь ни по­шлёт!

Вы­не­сет всё – и ши­ро­кую, ясную

Гру­дью до­ро­гу про­ло­жит себе.

Жаль толь­ко – жить в эту пору пре­крас­ную

Уж не при­дет­ся – ни мне, ни тебе.

Некра­сов го­во­рит о бу­ду­щем с на­деж­дой и со­жа­ле­ни­ем от того, что ему, на­вер­ное, не при­дет­ся жить в эту пре­крас­ную пору.

В опи­са­нии ви­де­ний лун­ной ночи яв­ля­ют­ся черты бал­ла­ды.

БАЛ­ЛА­ДА – сти­хо­твор­ное про­из­ве­де­ние на ис­то­ри­че­скую или ле­ген­дар­ную тему, в ко­то­ром ре­аль­ное со­че­та­ет­ся с фан­та­сти­че­ским.

Тема стро­и­тель­ства же­лез­ной до­ро­ги, унес­шая жизни, – это ис­то­ри­че­ская ос­но­ва.

В опи­са­нии при­зра­ков вы­сту­па­ют ре­аль­ные и фан­та­сти­че­ские черты. Как в сказ­ках при­ви­де­ния ис­че­за­ют при пер­вом крике пе­ту­ха, так и в сти­хо­тво­ре­нии Некра­со­ва ви­де­ния про­па­да­ют при свист­ке па­ро­во­за.

Ваня – вни­ма­тель­ный и впе­чат­ли­тель­ный маль­чик – будто видел кар­ти­ны, ко­то­рые ри­со­вал ему по­пут­чик, но его бо­га­тое во­об­ра­же­ние до­вер­ша­ло страш­ные впе­чат­ле­ния:

В эту ми­ну­ту сви­сток оглу­ши­тель­ный

Взвизг­нул – ис­чез­ла толпа мерт­ве­цов!

«Видел, па­па­ша, я сон уди­ви­тель­ный, –

Ваня ска­зал, – тысяч пять му­жи­ков,

Рус­ских пле­мён и пород пред­ста­ви­те­ли

Вдруг по­яви­лись – и он мне ска­зал:

«Вот они – нашей до­ро­ги стро­и­те­ли!..

Ге­не­рал в ответ на рас­сказ Вани об уди­ви­тель­ном сне за­хо­хо­тал: для него всё, что го­во­рит ли­ри­че­ский герой – че­пу­ха, он спо­рит с ним о роли на­ро­да в ис­то­рии. С точки зре­ния ге­не­ра­ла народ – это вар­ва­ры, дикое ско­пи­ще пья­ниц, ко­то­рые «не со­зда­вать, раз­ру­шать ма­сте­ра».

Ав­тор­ское от­но­ше­ние к изоб­ра­жа­е­мо­му – про­ти­во­по­лож­ное. Рас­сказ­чик хочет до­не­сти до маль­чи­ка Вани мысль о том, что имен­но про­стой народ со­зда­ет бо­гат­ства, ко­то­ры­ми гор­дят­ся стра­ны.

За­кан­чи­ва­ет­ся тре­тья часть сло­ва­ми ге­не­ра­ла:

Вы бы ре­бен­ку те­перь по­ка­за­ли

Свет­лую сто­ро­ну…

Ге­не­рал воз­му­щен той страш­ной кар­ти­ной, ко­то­рую герой на­ри­со­вал маль­чи­ку, и при­зы­ва­ет по­ка­зать «свет­лую сто­ро­ну» жизни, ко­то­рую и по­ка­зы­ва­ет ли­ри­че­ский герой в чет­вёр­той части.

Так на­зы­ва­е­мая «свет­лая сто­ро­на» – это опи­са­ние окон­ча­ния стро­и­тель­ства же­лез­ной до­ро­ги:

Слу­шай, мой милый: труды ро­ко­вые

Кон­че­ны – немец уж рель­сы кла­дет.

Мерт­вые в землю за­ры­ты; боль­ные

Скры­ты в зем­лян­ках…

Фраза «немец уж рель­сы кла­дет» озна­ча­ет, что за­кон­чи­лась самая труд­ная, не тре­бу­ю­щая вы­со­кой ква­ли­фи­ка­ции, часть ра­бо­ты. Её, как пра­ви­ло, вы­пол­ня­ли рус­ские. Немцы же (а так на­зы­ва­ли всех ино­стран­цев) вы­пол­ня­ли вы­со­ко­ква­ли­фи­ци­ро­ван­ную ра­бо­ту.

Рис. 3. Ил­лю­стра­ция И. Гла­зу­но­ва к поэме Н.А. Некра­со­ва «Же­лез­ная до­ро­га»

…ра­бо­чий народ

Тес­ной гурь­бой у кон­то­ры со­брал­ся...

Креп­ко за­тыл­ки че­са­ли они:

Каж­дый под­ряд­чи­ку дол­жен остал­ся,

Стали в ко­пей­ку про­гуль­ные дни!

Всё за­но­си­ли де­сят­ни­ки в книж­ку –

Брал ли на баню, лежал ли боль­ной:

«Может, и есть тут те­пе­ри­ча лишку,

Да вот, поди ты!..» Мах­ну­ли рукой…

Ра­бо­чие после окон­ча­ния стро­и­тель­ства, оста­лись долж­ны под­ряд­чи­ку (рис. 3).

Как это могло про­изой­ти?

Всё дело в дей­ству­ю­щей в то время си­сте­ме штра­фов. На­при­мер, че­ло­век, не вы­шед­ший на ра­бо­ту из-за бо­лез­ни, мог быть оштра­фо­ван. Своих денег у ра­бо­чих не было, по­это­му на ка­кие-то нужды им нужно было брать день­ги в долг у под­ряд­чи­ка, всё это впо­след­ствии вы­чи­ты­ва­лось из за­ра­бот­ной платы.

На стро­и­тель­стве же­лез­ных дорог в ос­нов­ном ра­бо­та­ли кре­стьяне, ко­то­рые прак­ти­че­ски все были негра­мот­ны­ми, они не могли про­ве­рить пра­виль­ность за­пи­сей де­сят­ни­ков и «мах­ну­ли рукой» по­ни­мая, что их об­ма­ны­ва­ют, но по­де­лать с этим ни­че­го нель­зя.

Мно­го­то­чие и ин­то­на­ция фраз по­ка­зы­ва­ют, что ра­бо­чие не верят тем, кто ими ру­ко­во­дит, они от­ча­я­лись найти прав­ду.

Сле­ду­ю­щая сцена – по­яв­ле­ние по­чтен­но­го ла­баз­ни­ка, то есть купца, тор­гов­ца. Уже само опи­са­ние этого пер­со­на­жа про­ти­во­по­став­ля­ет­ся ра­бо­че­му на­ро­ду.

Срав­ним с опи­са­ние бе­ло­ру­са:

Губы бес­кров­ные, веки упав­шие,

Язвы на тощих руках,

Вечно в воде по ко­ле­но сто­яв­шие

Ноги опух­ли; кол­тун в во­ло­сах…

и опи­са­ние ла­баз­ни­ка:

В синем каф­тане – по­чтен­ный ла­баз­ник,

Тол­стый, при­са­ди­стый, крас­ный, как медь…

Осо­бо­го вни­ма­ния за­слу­жи­ва­ет фраза:

Пот оти­ра­ет куп­чи­на с лица…

Ра­бо­чие вы­ти­ра­ют пот от на­пря­жен­но­го труда. Какой же пот вы­ти­ра­ет куп­чи­на? Нетруд­но до­га­дать­ся…

Сле­ду­ю­щая стро­фа своей аб­сурд­но­стью вы­зы­ва­ет ощу­ще­ние ужаса:

Бочку ра­бо­чим вина вы­став­ляю

И – недо­им­ку дарю!..

Ка­за­лось, это за­яв­ле­ние под­ряд­чи­ка долж­но было вы­звать воз­му­ще­ние среди ра­бо­чих, но они кри­чат «ура» и впря­га­ют­ся вме­сто ло­ша­дей в по­воз­ку куп­чи­ны.

Вы­пряг народ ло­ша­дей – и куп­чи­ну

С кри­ком «ура!» по до­ро­ге по­мчал...

Ка­жет­ся, труд­но от­рад­ней кар­ти­ну

На­ри­со­вать, ге­не­рал?..

В этих стро­ках зву­чит горь­кая иро­ния, имен­но та иро­ния, ко­то­рая, по опре­де­ле­нию Ари­сто­те­ля, есть «вы­ска­зы­ва­ние, со­дер­жа­щее на­смеш­ку над тем, кто дей­стви­тель­но так ду­ма­ет».

ИРО́НИЯ (от др.-греч. εἰρωνεία – «при­твор­ство») – троп, в ко­то­ром ис­тин­ный смысл скрыт или про­ти­во­по­став­ля­ет­ся смыс­лу яв­но­му. Иро­ния со­зда­ёт ощу­ще­ние, что пред­мет об­суж­де­ния не таков, каким он ка­жет­ся.

Самая свет­лая кар­ти­на в про­из­ве­де­нии ока­за­лась самой без­об­раз­ной.

Несмот­ря на свою мрач­ность, сти­хо­тво­ре­ние по­свя­ще­но детям, по­то­му что имен­но они имеют воз­мож­ность ис­пра­вить то, что есть неспра­вед­ли­во­го в этом мире.

Вопросы к конспектам