А.С. Пушкин «Станционный смотритель»

В своей по­ве­сти рас­сказ­чик пред­по­слал немно­го ви­до­из­ме­нен­ные стихи друга поэта Петра Вя­зем­ско­го «Ка­луж­ский ре­ги­стра­тор,/Поч­то­вой стан­ции дик­та­тор…». В даль­ней­шем зна­ко­мясь с по­ве­стью, мы по­ни­ма­ем, что за этими сло­ва­ми скры­та глу­бо­кая иро­ния. Автор при­зы­ва­ет сво­е­го чи­та­те­ля вме­сто него­до­ва­ния на­пол­нить свое серд­це ис­крен­ним со­стра­да­ни­ем. Рас­сказ­чи­ку, изъ­ез­див­ше­му много дорог, знав­ше­му прак­ти­че­ски всех смот­ри­те­лей в лицо, можно по­ве­рить. Ав­то­ру ин­те­рес­ны эти люди с доб­рым серд­цем, незлоб­ли­во­стью, уди­ви­тель­ным уме­ни­ем вести раз­го­во­ры, ко­то­рые пи­са­тель часто пред­по­чи­та­ет речам ка­ко­го-ни­будь чи­нов­ни­ка ше­сто­го клас­са.

Дей­стви­тель­но, весь­ма иро­нич­но на фоне пуш­кин­ских пред­став­ле­ний зву­чат слова князя Вя­зем­ско­го.

Рас­сказ­чик с чув­ством гор­до­сти при­зна­ет­ся, что у него есть при­я­те­ли из по­чтен­но­го со­сло­вия смот­ри­те­лей, а па­мять об одном из них осо­бен­но дра­го­цен­на ему, и эта дра­го­цен­ная па­мять воз­вра­ща­ет его в мая 1816 года.

Рас­сказ­чик – мо­ло­дой че­ло­век, име­ю­щий мел­кий чин, – при­е­хал на стан­цию, чтобы от­дох­нуть, по­ме­нять ло­ша­дей и пе­ре­одеть­ся после дождя. Пу­те­ше­ствен­ни­ка по­ра­зи­ла кра­со­та до­че­ри смот­ри­те­ля Дуни, че­тыр­на­дца­ти­лет­ней де­воч­ки, ее боль­шие го­лу­бые глаза; в ней на­блю­да­ют­ся ма­не­ры де­ви­цы бла­го­род­но­го про­ис­хож­де­ния. По сло­вам отца, Дуня ра­зум­ная, про­вор­ная – вся в по­кой­ни­цу мать. Еще рас­сказ­чик за­ме­ча­ет в по­ве­де­нии Луни са­мо­лю­бо­ва­ние и стрем­ле­ние по­нра­вить­ся гостю, он на­зы­ва­ет де­воч­ку ма­лень­кой ко­кет­кой.

В 1816 году, в мае ме­ся­це, слу­чи­лось мне про­ез­жать через ***скую гу­бер­нию, по трак­ту, ныне уни­что­жен­но­му.

 Вижу, как те­перь, са­мо­го хо­зя­и­на, че­ло­ве­ка лет пя­ти­де­ся­ти, све­же­го и бодро­го, и его длин­ный зе­ле­ный сер­тук с тремя ме­да­ля­ми на по­ли­ня­лых лен­тах.

Не успел я рас­пла­тить­ся со ста­рым моим ям­щи­ком, как Дуня воз­вра­ти­лась с са­мо­ва­ром. Ма­лень­кая ко­кет­ка со вто­ро­го взгля­да за­ме­ти­ла впе­чат­ле­ние, про­из­ве­ден­ное ею на меня; она по­ту­пи­ла боль­шие го­лу­бые глаза; я стал с нею раз­го­ва­ри­вать, она от­ве­ча­ла мне безо вся­кой ро­бо­сти, как де­вуш­ка, ви­дев­шая свет. Я пред­ло­жил отцу ее ста­кан пуншу; Дуне подал я чашку чаю, и мы втро­ем на­ча­ли бе­се­до­вать, как будто век были зна­ко­мы.

Дуня даже поз­во­ли­ла ему в сенях по­це­ло­вать себя в щеку. Несо­мнен­но, рас­сказ­чик – че­ло­век доб­рый, ис­крен­ний, вни­ма­тель­ный, его уми­ля­ет об­ста­нов­ка ком­на­ты, где живут эти доб­рые люди, горш­ки с баль­за­ми­ном, кро­вать с пест­рой за­на­вес­кой, а также кар­тин­ки на сте­нах, изоб­ра­жа­ю­щие ис­то­рию блуд­но­го сына.Рас­сказ­чик по­дроб­но опи­сал сюжет этих кар­ти­нок о юноше, по­знав­шем пе­чаль и рас­ка­я­ние и вер­нув­шем­ся к отцу после дол­го­го ски­та­ния. Они слов­но на­ме­ка­ют на бу­ду­щую ис­то­рию блуд­ной до­че­ри – ге­ро­и­ни по­ве­сти, а по­чет­ный ста­рик в кол­па­ке и в шлаф­ро­ке на­по­ми­на­ет са­мо­го смот­ри­те­ля.

В по­ве­сти рас­сказ­чик три­жды по­се­ща­ет поч­то­вую стан­цию. Пер­вый и вто­рой при­ез­ды за­клю­ча­ют много об­ще­го. Рас­сказ­чик видит все тот же поч­то­вый домик, вхо­дит в ком­на­ту с кар­тин­ка­ми на стене, стол, кро­вать стоят на преж­них ме­стах, но это лишь внеш­няя схо­жесть обоих при­ез­дов. Нет Дуни, и по­это­му все при­выч­ное ви­дит­ся по-дру­го­му.

Смот­ри­тель спал под ту­лу­пом; мой при­езд раз­бу­дил его; он при­встал… Это был точно Сам­сон Вырин; но как он по­ста­рел! По­ка­мест со­би­рал­ся он пе­ре­пи­сать мою по­до­рож­ную, я смот­рел на его се­ди­ну, на глу­бо­кие мор­щи­ны давно небри­то­го лица, на сгорб­лен­ную спину – и не мог на­ди­вить­ся, как три или че­ты­ре года могли пре­вра­тить бодро­го муж­чи­ну в хи­ло­го ста­ри­ка.

Об­ра­ти­те вни­ма­ние на весь­ма ха­рак­тер­ную де­таль: «смот­ри­тель спал под ту­лу­пом». Она под­чер­ки­ва­ет, как Вырин за­пу­щен. Бо­лез­нен­ность и дрях­лость смот­ри­те­ля под­чер­ки­ва­ет­ся еще одной де­та­лью.Срав­ним пер­вый раз: «Тут при­нял­ся он пе­ре­пи­сы­вать мою по­до­рож­ную». То есть он немед­лен­но начал ис­пол­нять свой слу­жеб­ный долг. Во вто­рой же при­езд:

По­ка­мест со­би­рал­ся он пе­ре­пи­сать мою по­до­рож­ную, я смот­рел на его се­ди­ну, на глу­бо­кие мор­щи­ны давно небри­то­го лица, на сгорб­лен­ную спину – и не мог на­ди­вить­ся, как три или че­ты­ре года могли пре­вра­тить бодро­го муж­чи­ну в хи­ло­го ста­ри­ка..

Смот­ри­тель по-ста­ри­ков­ски мед­лит, с тру­дом раз­би­ра­ет на­пи­сан­ное, про­из­но­сит вслух слова стар­че­ским по­шеп­том – перед нами горь­кая ис­то­рия уга­са­ния одной раз­би­той жизни.

Смот­ри­тель рас­ска­зы­ва­ет ис­то­рию по­яв­ле­ния на стан­ции рот­мист­ра Мин­ско­го.

При раз­го­во­ре со смот­ри­те­лем он тре­бо­вал ско­рее ло­ша­дей, «воз­вы­сил было голос и на­гай­ку», и лишь лас­ко­вое об­ра­ще­ние Дуни к гу­са­ру раз­ве­я­ло его гнев. Гусар по­доб­рел, со­гла­сил­ся ждать ло­ша­дей и даже за­ка­зал себе ужин. Рот­мистр начал ве­се­ло раз­го­ва­ри­вать со смот­ри­те­лем и его до­че­рью. Мин­ский, желая по­доль­ше за­дер­жать­ся на стан­ции, ска­зал­ся боль­ным и даже под­ку­пил для этого врача.

Сам­сон Вырин и Дуня ис­кренне верят в бо­лезнь Мин­ско­го, они даже не об­ра­ти­ли вни­ма­ния на то, что боль­ной выпил две чашки кофе и за­ка­зал себе обед, выпил круж­ку ли­мо­на­да и вме­сте с док­то­ром ел с боль­шим ап­пе­ти­том да еще выпил бу­тыл­ку вина.

Сам­сон Вырин – доб­рый и до­вер­чи­вый че­ло­чек, он убеж­ден в по­ря­доч­но­сти Мин­ско­го и неволь­но сам от­пус­ка­ет свою дочь, когда гусар пред­ла­га­ет под­ве­сти её до церк­ви (рис. 1).

Рис. 1. Ил­лю­стра­ция М. До­бу­жин­ско­го к «Стан­ци­он­но­му смот­ри­те­лю»

Гу­са­ру по­да­ли ки­бит­ку. Он про­стил­ся с смот­ри­те­лем, щедро на­гра­див его за по­стой и уго­ще­ние; про­стил­ся и с Дунею и вы­звал­ся до­вез­ти ее до церк­ви, ко­то­рая на­хо­ди­лась на краю де­рев­ни. Дуня сто­я­ла в недо­уме­нии… «Чего же ты бо­ишь­ся?» ска­зал ей отец; «ведь его вы­со­ко­бла­го­ро­дие не волк и тебя не съест: про­ка­тись-ка до церк­ви». Дуня села в ки­бит­ку подле гу­са­ра, слуга вско­чил на об­лу­чок, ямщик свист­нул и ло­ша­ди по­ска­ка­ли.

Смот­ри­тель чув­ство­вал за собой вину. Бед­ный смот­ри­тель не по­ни­мал, как мог он сам поз­во­лить своей Дуне ехать вме­сте с гу­са­ром:

Как нашло на него ослеп­ле­ние, и что тогда было с его ра­з­умом. Не про­шло и по­лу­ча­са, как серд­це его на­ча­ло ныть, ныть, и бес­по­кой­ство овла­де­ло им до такой сте­пе­ни, что он не утер­пел, и пошел сам к обед­ни. Под­хо­дя к церк­ви, уви­дел он, что народ уже рас­хо­дил­ся, но Дуни не было ни в огра­де, ни на па­пер­ти. Он по­спеш­но вошел в цер­ковь; свя­щен­ник вы­хо­дил из ал­та­ря; дья­чок гасил свечи, две ста­руш­ки мо­ли­лись еще в углу; но Дуни в церк­ви  не было. Бед­ный отец на силу ре­шил­ся спро­сить у дьяч­ка, была ли она у обед­ни. Дья­чок от­ве­чал, что не бы­ва­ла. Смот­ри­тель пошел домой ни жив, ни мертв. Одна оста­ва­лась ему на­деж­да: Дуня по вет­ре­но­сти мо­ло­дых лет взду­ма­ла, может быть, про­ка­тить­ся до сле­ду­ю­щей стан­ции, где жила ее крест­ная мать. В му­чи­тель­ном вол­не­нии ожи­дал он воз­вра­ще­ния трой­ки, на ко­то­рой он от­пу­стил ее. Ямщик не воз­вра­щал­ся. На­ко­нец к ве­че­ру при­е­хал он один и хме­лен, с убий­ствен­ным из­ве­сти­ем: «Дуня с той стан­ции от­пра­ви­лась далее с гу­са­ром».

Ста­рик не снес сво­е­го несча­стья; он тут же слег в ту самую по­стель, где на­ка­нуне лежал мо­ло­дой об­ман­щик. Те­перь смот­ри­тель, со­об­ра­жая все об­сто­я­тель­ства, до­га­ды­вал­ся, что бо­лезнь была при­твор­ная. Бед­няк за­не­мог силь­ной го­ряч­кою…

В го­ло­се ав­то­ра – ис­крен­нее со­чув­ствие. Дуня не с лег­ким серд­цем по­ки­да­ла ро­ди­тель­ский дом, об этом го­во­рит одна толь­ко ску­пая фраза:

Ямщик, ко­то­рый вез его, ска­зы­вал, что всю до­ро­гу Дуня пла­ка­ла, хотя, ка­за­лось, ехала по своей охоте.

Смот­ри­тель на­чи­на­ет бо­роть­ся за свою дочь. Он пеш­ком от­прав­ля­ет­ся на по­ис­ки Дуни и на­де­ет­ся при­вез­ти домой свою за­блуд­шую овеч­ку. Мин­ский, встре­тив в при­хо­жей смот­ри­те­ля, осо­бен­но не це­ре­мо­нит­ся с ним, объ­яс­няя, что Дуня с ним будет счаст­ли­ва, от­ку­пил­ся от Вы­ри­на день­га­ми, ко­то­рые потом тот вы­бро­сил. Во вто­рой раз слуга рот­мист­ра объ­яс­нил Вы­ри­ну, что «барин ни­ко­го не при­ни­ма­ет, гру­дью вы­тис­нил из пе­ред­ней и хлоп­нул две­рей ему под нос». Когда Вырин в тре­тий раз осме­лил­ся по­тре­бо­вать у Мин­ско­го свою дочь, гусар вы­толк­нул его на лест­ни­цу. Мин­ский по-на­сто­я­ще­му любит Дуню: окру­жа­ет её вни­ма­ни­ем и рос­ко­шью. И Дуня любит сво­е­го по­хи­ти­те­ля: с какой неж­но­стью она смот­ре­ла на Мин­ско­го, на ма­то­во-чер­ные его кудри (рис. 2)!

Рис. 2. Ил­лю­стра­ция М. До­бу­жин­ско­го к по­ве­сти А.С. Пуш­ки­на «Стан­ци­он­ный смот­ри­тель»

Дуня стала бо­га­той ба­ры­ней, но от этого жизнь её отца стала еще несчаст­нее. Бед­няк так и остал­ся бед­ня­ком. Но это не глав­ное. Го­раз­до страш­нее то, что оскор­би­ли и рас­топ­та­ли его че­ло­ве­че­ское до­сто­ин­ство.

По­весть за­вер­ша­ет­ся груст­но. Про­шли годы, рас­сказ­чик спе­ци­аль­но при­ез­жа­ет на стан­цию, чтобы по­ви­дать­ся со смот­ри­те­лем, но он уже спил­ся и умер.

Жива ли па­мять о Сам­соне Вы­рине среди людей? Да люди пом­нят его, знают, где на­хо­дит­ся его мо­ги­ла, хо­зяй­ский маль­чиш­ка Вань­ка вы­учил­ся у смот­ри­те­ля вы­ре­зать ду­доч­ки. Сам­сон Вырин часто играл с детьми и ода­ри­вал их оре­ха­ми.

Рас­сказ­чик узна­ет, что к Дуне при­шло позд­нее рас­ка­я­ние, она при­е­ха­ла к отцу, но за­ста­ла толь­ко лишь его мо­ги­лу. Да, она стала бо­га­той ба­ры­ней, у нее трое детей, но Дуня на­ру­ши­ла одну из за­по­ве­дей: «по­чи­тай отца сво­е­го и мать» и очень стра­да­ет от этого. Судь­ба де­вуш­ки за­став­ля­ет за­ду­мать­ся об от­вет­ствен­но­сти за свои по­ступ­ки перед близ­ки­ми нам лю­дь­ми (рис. 3).

Рис. 3. Ил­лю­стра­ция М.В. До­бу­жин­ско­го к по­ве­сти А.С. Пуш­ки­на «Стан­ци­он­ный смот­ри­тель»

Что об­ще­го и в чем раз­ни­ца ис­то­рии Дуни и блуд­но­го сына из биб­лей­ской прит­чи?

Блуд­ный сын рас­ка­ял­ся и про­щен, Дуня тоже рас­ка­я­лась, но позд­но: отец умер, она не по­лу­чи­ла от него про­ще­ния, и тем горше ее судь­ба.

Про­чи­та­на по­весть Алек­сандра Сер­ге­е­ви­ча Пуш­ки­на «Стан­ци­он­ный смот­ри­тель».

О чем она?

О глу­бо­кой от­цов­ской любви, о до­чер­ней небла­го­дар­но­сти. Эта по­весть о том, как бед­но­му че­ло­ве­ку труд­но со­пер­ни­чать с бо­га­ты­ми и силь­ны­ми, о ма­лень­ком че­ло­ве­ке, со­хра­нив­шем свое до­сто­ин­ство, о за­поз­да­лом рас­ка­я­нии блуд­ной до­че­ри, ко­то­рая будет жить с чув­ством вины перед своим отцом.

МА­ЛЕНЬ­КИЙ ЧЕ­ЛО­ВЕК – это тип ли­те­ра­тур­но­го героя в рус­ской ли­те­ра­ту­ре, ко­то­рый воз­ник в два­дца­тые-трид­ца­тые годы де­вят­на­дца­то­го века. Пер­вым об­ра­зом «ма­лень­ко­го че­ло­ве­ка» стал Сам­сон Вырин из по­ве­сти Алек­сандра Сер­ге­е­ви­ча Пуш­ки­на «Стан­ци­он­ный смот­ри­тель». «Ма­лень­кий че­ло­век» – это че­ло­век невы­со­ко­го со­ци­аль­но­го по­ло­же­ния и про­ис­хож­де­ния, не ода­рен­ный вы­да­ю­щи­ми­ся спо­соб­но­стя­ми, не от­ли­ча­ю­щий­ся силой ха­рак­те­ра, но при этом доб­рый, ни­ко­му не де­ла­ю­щий зла, без­обид­ный. А.С. Пуш­кин, со­зда­вая образ «ма­лень­ко­го че­ло­ве­ка», хотел на­пом­нить чи­та­те­лям, при­вык­шим вос­хи­ща­ет­ся ро­ман­ти­че­ски­ми ге­ро­я­ми, что самый обык­но­вен­ный че­ло­век тоже до­сто­ин со­чув­ствия, вни­ма­ния и под­держ­ки. 

Вопросы к конспектам