О создании романа «Дубровский». Историко-культурный контекст времени. Изображение русского братства

Се­год­ня в цен­тре на­ше­го вни­ма­ния роман Алек­сандра Сер­ге­е­ви­ча Пуш­ки­на «Дуб­ров­ский».

Уже го­во­ри­лось, что за воль­но­лю­би­вые стихи Пуш­кин был от­прав­лен в ссыл­ку сна­ча­ла в Ки­ши­нев, затем в Одес­су, а потом в село Ми­хай­лов­ское Псков­ской гу­бер­нии. В 1826 году Алек­сандр Сер­ге­е­вич был вы­зван Ни­ко­ла­ем II в Моск­ву. Поле бе­се­ды с по­этом царь за­явил, что раз­го­ва­ри­вал с ум­ней­шим че­ло­ве­ком Рос­сии. А.С. Пуш­ки­ну было раз­ре­ше­но жить в Москве и даже ра­бо­тать в ар­хи­ве.

В на­ча­ле трид­ца­тых годов поэт на­чи­на­ет пи­сать про­за­и­че­ские про­из­ве­де­ния. Над ро­ма­ном «Дуб­ров­ский» он ра­бо­та­ет с ок­тяб­ря 1832 года по фев­раль 1833 года. Но роман так не был за­кон­чен, и при жизни пи­са­те­ля его не на­пе­ча­та­ли.

В ос­но­ву ро­ма­на легло со­об­ще­ние друга А.С. Пуш­ки­на П.В. На­що­ки­на (рис. 1) об одном небо­га­том дво­ря­нине по фа­ми­лии Ост­ров­ский, имев­шем про­цесс с со­се­дом за землю. Ост­ров­ский был вы­тес­нен из име­ния и, остав­шись с од­ни­ми кре­стья­на­ми, стал гра­бить.

Рис. 1. К.П. Мазер. П. В. На­що­кин.1839

Из­вест­но также, что перед на­ча­лом ра­бо­ты над ро­ма­ном А.С. Пуш­кин по­бы­вал в Пско­ве, в Бол­ди­но, где рас­смат­ри­ва­лись по­доб­ные дела по­ме­щи­ков Му­ра­то­ва, Дуб­ров­ско­го, Крю­ко­ва. Таким об­ра­зом, в ос­но­ву ро­ма­на легли ре­аль­ные жиз­нен­ные об­сто­я­тель­ства, ко­то­рые были твор­че­ски пе­ре­ра­бо­та­ны А.С. Пуш­ки­ным.

Что же такое роман?

РОМАН – это боль­шое по­вест­во­ва­тель­ное про­из­ве­де­ние, ко­то­рое от­ли­ча­ет­ся мно­го­об­ра­зи­ем дей­ству­ю­щих лиц и раз­ветв­лен­но­стью сю­же­та. То есть в ро­мане про­ис­хо­дят мно­же­ство со­бы­тий, в ко­то­рых учув­ству­ют боль­шое ко­ли­че­ство ге­ро­ев.

СЮЖЕТ – по­сле­до­ва­тель­ность и связь со­бы­тий в ху­до­же­ствен­ном про­из­ве­де­нии.

В де­вят­на­дца­том веке стал очень по­пу­ля­рен жанр аван­тюр­но-при­клю­чен­че­ско­го ро­ма­на, по­яви­лись про­из­ве­де­ния, где чест­ность про­ти­во­по­став­ля­лась под­ло­сти, щед­рость жад­но­сти, лю­бовь нена­ви­сти.

Мно­гие пи­са­те­ли для при­да­ния за­ни­ма­тель­но­сти ис­поль­зо­ва­ли прием «пе­ре­оде­ва­ния», а также ме­ня­ли хро­но­ло­гию со­бы­тий. Глав­ный герой та­ко­го про­из­ве­де­ния был неиз­мен­но кра­сив, че­стен, бла­го­ро­ден, смел, а за­кан­чи­вал­ся аван­тюр­ный роман по­бе­дой глав­но­го героя.

А.С. Пуш­кин сде­лал по­пыт­ку на­пи­сать по­доб­ное про­из­ве­де­ние, но глу­би­на вскрыв­ших­ся в его ро­мане жиз­нен­ных про­блем не поз­во­ли­ли ему за­кон­чить это про­из­ве­де­ние. А.С. Пуш­кин не смог вме­стить живых ге­ро­ев в жест­кие схемы этого жанра.

Дей­ствие ро­ма­на «Дуб­ров­ский» про­ис­хо­дит в два­дца­тые годы де­вят­на­дца­то­го века и раз­ви­ва­ет­ся в те­че­ние по­лу­то­ра лет.

Каким было об­ще­ство тех вре­мен?

Са­мо­дер­жа­вие, кре­пост­ное право. Во главе го­су­дар­ства – царь. Ос­нов­ные со­сло­вия – дво­ряне, чи­нов­ни­ки, кре­стьяне, кре­пост­ные и воины. Дво­ря­нин вла­дел име­ни­ем, ко­то­рое со­сто­я­ло из земли и кре­пост­ных кре­стьян. Дво­рян­ство было неод­но­род­ным. Неко­то­рые дво­ряне вла­де­ли об­шир­ны­ми зем­ля­ми, по­ме­стья­ми и боль­шим ко­ли­че­ством кре­стьян, вла­де­ния дру­гих были неболь­шие. Дво­ряне могли вы­хо­дить замуж и же­нить­ся толь­ко на людях из сво­е­го со­сло­вия.

Боль­шин­ство дво­рян счи­та­ли кре­пост­ное право нор­маль­ным и рас­по­ря­жа­лись сво­и­ми кре­стья­на­ми как иму­ще­ством. Боль­шин­ство людей, не при­над­ле­жав­ших к дво­рян­ской фа­ми­лии, они не счи­та­ли до­стой­ны­ми ува­же­ния и вни­ма­ния.

Дво­ряне жили в своем по­ме­стье, за­ни­ма­лись хо­зяй­ством, ез­ди­ли, друг к другу в гости. Кре­стьяне на­зы­ва­ли сво­е­го хо­зя­и­на «барин», хо­зяй­ку – «ба­ры­ня», а детей –«бар­чу­ка­ми» или «бар­ча­та­ми».

Глав­ны­ми ге­ро­я­ми ро­ма­на Алек­сандра Сер­ге­е­ви­ча Пуш­ки­на яв­ля­ют­ся Ки­ри­ла Пет­ро­вич Тро­е­ку­ров, его дочь Марья Ки­рил­лов­на, его сосед и друг Ан­дрей Гав­ри­ло­вич Дуб­ров­ский и его сын Вла­ди­мир.

По­го­во­рим о Тро­е­ку­ро­ве.

Что го­во­рит о нем Алек­сандр Сер­ге­е­вич Пуш­кин:

Его бо­гат­ство, знат­ный род и связи да­ва­ли ему боль­шой вес в гу­бер­ни­ях…

То есть Тро­е­ку­ров имел власть над лю­дь­ми и мог по­сту­пать как ему за­бла­го­рас­су­дит­ся:

Со­се­ди рады были уго­ждать ма­лей­шим его при­хо­тям; гу­берн­ские чи­нов­ни­ки тре­пе­та­ли при его имени; Ки­ри­ла Пет­ро­вич при­ни­мал знаки по­до­бо­стра­стия как над­ле­жа­щую дань…

Гру­бость и свое­нра­вие Ки­ри­лы Пет­ро­ви­ча Тро­е­ку­ро­ва можно объ­яс­нить боль­шим бо­гат­ством и неогра­ни­чен­ной вла­стью над лю­дь­ми. Можно ска­зать, что к своим го­стям он от­но­сил­ся так же, как к кре­пост­ным кре­стья­нам, он счи­тал, что может все ку­пить, и уни­жал до­сто­ин­ство людей.

Около семи часов ве­че­ра неко­то­рые гости, хо­те­ли ехать, но хо­зя­ин, раз­ве­се­лен­ный пун­шем, при­ка­зал за­пе­реть во­ро­та и объ­явил, что до сле­ду­ю­ще­го утра ни­ко­го со двора не вы­пу­стит. Таким он был «в до­маш­нем быту».

В до­маш­нем быту Ки­ри­ла Пет­ро­вич вы­ка­зы­вал все по­ро­ки че­ло­ве­ка необ­ра­зо­ван­но­го. Из­ба­ло­ван­ный всем, что толь­ко окру­жа­ло его, он при­вык да­вать пол­ную волю всем по­ры­вам пыл­ко­го сво­е­го нрава и всем за­те­ям до­воль­но огра­ни­чен­но­го ума.…

Он раза два в неде­лю стра­дал от об­жор­ства… (рис. 2)

Рис. 2. От­крыт­ка-ил­лю­стра­ция к по­ве­сти А.С.Пуш­ки­на «Дуб­ров­ский». Ху­дож­ник Д.А. Шма­ри­нов

Все­гдаш­ние за­ня­тия Тро­е­ку­ро­ва со­сто­я­ли в разъ­ез­дах около про­стран­ных его вла­де­ний, в про­дол­жи­тель­ных пирах и в про­ка­зах, еже­днев­но при­том изоб­ре­та­е­мых

 Тро­е­ку­ров, над­мен­ный в сно­ше­ни­ях с лю­дь­ми са­мо­го выс­ше­го зва­ния, ува­жал Дуб­ров­ско­го, несмот­ря на его сми­рен­ное со­сто­я­ние. Неко­гда были они то­ва­ри­ща­ми по служ­бе, и Тро­е­ку­ров знал по опыту нетер­пе­ли­вость и ре­ши­тель­ность его ха­рак­те­ра.

Дуб­ров­ский, един­ствен­ный из окру­жа­ю­щих его людей, дер­жал­ся гордо, был неза­ви­сим и от­ка­зал­ся от по­кро­ви­тель­ства сво­е­го быв­ше­го со­слу­жив­ца.

Тро­е­ку­ров и Дуб­ров­ский были по­хо­жи от­ча­сти ха­рак­те­ра­ми и на­клон­но­стя­ми, это сход­ство про­яв­ля­лось в гор­до­сти, но Тро­е­ку­ров под­дер­жи­вал в себе это чув­ство со­зна­ни­ем сво­е­го бо­гат­ства и вла­сти, а Дуб­ров­ский – осо­зна­ни­ем древ­но­сти сво­е­го рода и дво­рян­ской чести. У обоих по­ме­щи­ков был го­ря­чий, вспыль­чи­вый ха­рак­тер, оба лю­би­ли псо­вую охоту и дер­жа­ли собак.

Раз­бил их друж­бу слу­чай на псарне Тро­е­ку­ро­ва (рис. 3):

Рис. 3. От­крыт­ка-ил­лю­стра­ция к по­ве­сти А.С.Пуш­ки­на «Дуб­ров­ский». Ху­дож­ник Д.А. Шма­ри­нов

Отдан при­каз пса­рям и стре­мян­ным быть го­то­вы­ми к пяти часам утра. Па­лат­ка и кухня от­прав­ле­ны были впе­ред на место, где Ки­ри­ла Пет­ро­вич дол­жен был обе­дать. Хо­зя­ин и гости пошли на псар­ный двор, где более пя­ти­сот гон­чих и бор­зых жили в до­воль­стве и тепле, про­слав­ляя щед­рость Ки­ри­ла Пет­ро­ви­ча на своем со­ба­чьем языке. Тут же на­хо­дил­ся и ла­за­рет для боль­ных собак, под при­смот­ром штаб-ле­ка­ря Ти­мош­ки, и от­де­ле­ние, где бла­го­род­ные суки още­ня­лись и кор­ми­ли своих щенят. Ки­ри­ла Пет­ро­вич гор­дил­ся сим пре­крас­ным за­ве­де­ни­ем и ни­ко­гда не упус­кал слу­чая по­хва­стать­ся оным перед сво­и­ми го­стя­ми, из коих каж­дый осмот­ри­вал его по край­ней мере уже в два­дца­тый раз. Он рас­ха­жи­вал по псарне, окру­жен­ный сво­и­ми го­стя­ми и со­про­вож­да­е­мый Ти­мош­кой и глав­ны­ми пса­ря­ми; оста­нав­ли­вал­ся пред неко­то­ры­ми ко­ну­ра­ми, то рас­спра­ши­вая о здо­ро­вии боль­ных, то делая за­ме­ча­ния более или менее стро­гие и спра­вед­ли­вые, то под­зы­вая к себе зна­ко­мых собак и лас­ко­во с ними раз­го­ва­ри­вая. Гости по­чи­та­ли обя­зан­но­стию вос­хи­щать­ся псар­нею Ки­ри­ла Пет­ро­ви­ча. Один Дуб­ров­ский мол­чал и хму­рил­ся. Он был го­ря­чий охот­ник. Его со­сто­я­ние поз­во­ля­ло ему дер­жать толь­ко двух гон­чих и одну свору бор­зых; он не мог удер­жать­ся от неко­то­рой за­ви­сти при виде сего ве­ли­ко­леп­но­го за­ве­де­ния. «Что же ты хму­ришь­ся, брат, – спро­сил его Ки­ри­ла Пет­ро­вич, – или псар­ня моя тебе не нра­вит­ся?» – «Нет, – от­ве­чал он су­ро­во, – псар­ня чуд­ная, вряд людям вашим житье такое ж, как вашим со­ба­кам». Один из пса­рей оби­дел­ся. «Мы на свое житье, – ска­зал он, – бла­го­да­ря бога и ба­ри­на не жа­лу­ем­ся, а что прав­да, то прав­да, иному и дво­ря­ни­ну не худо бы про­ме­нять усадь­бу на любую здеш­нюю ко­нур­ку. Ему было б и сыт­нее и теп­лее». Ки­ри­ла Пет­ро­вич гром­ко за­сме­ял­ся при дерз­ком за­ме­ча­нии сво­е­го хо­ло­па, а гости во­след за ним за­хо­хо­та­ли, хотя и чув­ство­ва­ли, что шутка псаря могла от­не­сти­ся и к ним. Дуб­ров­ский по­блед­нел и не ска­зал ни слова. В сие время под­нес­ли в лу­кош­ке Ки­ри­лу Пет­ро­ви­чу но­во­рож­ден­ных щенят; он за­нял­ся ими, вы­брал себе двух, про­чих велел уто­пить (рис. 4).

Рис. 4. От­крыт­ка-ил­лю­стра­ция к по­ве­сти А.С.Пуш­ки­на «Дуб­ров­ский». Ху­дож­ник Д.А. Шма­ри­нов

Слу­чай на псарне ха­рак­те­ри­зу­ет Дуб­ров­ско­го как че­ло­ве­ка гор­до­го, не же­ла­ю­ще­го пре­вра­щать­ся в шута, об­ла­да­ю­ще­го чув­ством соб­ствен­но­го до­сто­ин­ства, и по­это­му за­ме­ча­ние псаря Дуб­ров­ский оце­нил как оскорб­ле­ние хо­ло­пом дво­рян­ской чести.

Ссору Дуб­ров­ско­го и Тро­е­ку­ро­ва нель­зя на­звать неча­ян­ным слу­ча­ем, она была за­ко­но­мер­на, по­то­му что Тро­е­ку­ров ко всем от­но­сил­ся над­мен­но. Дуб­ров­ский был глу­бо­ко оскорб­лен и не мог стер­петь этого уни­же­ния.

Оби­деть Дуб­ров­ско­го Тро­е­ку­ров не хотел и желал вер­нуть друж­бу гор­до­го со­се­да, но когда Дуб­ров­ский на­ка­зал во­ро­вав­ших у него лес му­жи­ков Тро­е­ку­ро­ва, из­вест­ных раз­бой­ни­ков, то Тро­е­ку­ров «вышел из себя и в первую ми­ну­ту гнева хотел было со всеми сво­и­ми дво­ро­вы­ми учи­нить на­па­де­ние на Ки­сте­нев­ку, ра­зо­рить ее дотла и оса­дить са­мо­го по­ме­щи­ка в его усадь­бе». Та­ко­вые по­дви­ги были ему не в ди­ко­ви­ну.

В Тро­е­ку­ро­ве воз­ни­ка­ет жажда мести, и он вы­би­ра­ет самый под­лый спо­соб мести – отобрать име­ние у сво­е­го быв­ше­го то­ва­ри­ща.

 В том-то и сила, чтобы безо вся­ко­го права от­нять име­ние.

При­чем сде­лать это под видом за­кон­но­сти и чу­жи­ми ру­ка­ми.

Для ис­пол­не­ния этого под­ло­го плана он вы­би­ра­ет за­се­да­те­ля Ша­баш­ки­на, ко­то­рый за день­ги готов с огром­ным рве­ни­ем вы­пол­нять про­ти­во­за­кон­ные за­мыс­лы Тро­е­ку­ро­ва, то есть на­ру­шить закон, пред­ста­ви­те­лем ко­то­ро­го он яв­ля­ет­ся.

Ша­баш­кин за него хло­по­тал, дей­ствуя от его имени, стра­щая и под­ку­пая судей и тол­куя вкривь и впрямь все­воз­мож­ные указы.

Дуб­ров­ский был изум­лен. Он не до­пус­кал мысли, что кто-то может по­сяг­нуть­ся на его за­кон­ную соб­ствен­ность.

Ша­баш­кин по­ни­ма­ет, что Дуб­ров­ский мало знает толку в делах и что че­ло­ве­ка столь го­ря­че­го и неосмот­ри­тель­но­го не труд­но будет по­ста­вить в самое невы­год­ное по­ло­же­ние.

Пер­вая глава за­кан­чи­ва­ет­ся неуте­ши­тель­но:

Фев­ра­ля 9 дня, Дуб­ров­ский по­лу­чил через го­ро­до­вую по­ли­цию при­гла­ше­ние явить­ся к ** зем­ско­му судье для вы­слу­ша­ния ре­ше­ния оного по делу спор­но­го име­ния между им, по­ру­чи­ком Дуб­ров­ским, и ге­не­рал-ан­ше­фом Тро­е­ку­ро­вым, и для под­пис­ки сво­е­го удо­воль­ствия или неудо­воль­ствия. В тот же день Дуб­ров­ский от­пра­вил­ся в город; на до­ро­ге обо­гнал его Тро­е­ку­ров. Они гордо взгля­ну­ли друг на друга, и Дуб­ров­ский за­ме­тил злоб­ную улыб­ку на лице сво­е­го про­тив­ни­ка.

Быв­шие то­ва­ри­щи стали вра­га­ми.

Чи­нов­ни­ки уезд­но­го суда встре­ти­ли Дуб­ров­ско­го и Тро­е­ку­ро­ва по-раз­но­му. На Дуб­ров­ско­го «никто не об­ра­тил вни­ма­ние, когда же при­е­хал Ки­рил­ла Пет­ро­вич пи­са­ри вста­ли и за­ло­жи­ли перья за ухо, члены встре­ти­ли его с изъ­яв­ле­ни­ем глу­бо­ко­го по­до­бо­стра­стия при­дви­ну­ли ему крес­ло из ува­же­ния к его чину летам и до­род­но­сти».

Кар­ти­на суда вы­зы­ва­ет чув­ство до­са­ды и жа­ло­сти к Дуб­ров­ско­му, воз­му­ще­ние про­тив тор­же­ства Тро­е­ку­ро­ва и про­те­ста про­тив низ­ко­по­клон­ства и по­до­бо­стра­стия судей.

А.С. Пуш­кин под­чер­ки­ва­ет про­ти­во­есте­ствен­ность этого суда та­ки­ми де­та­ля­ми: к Тро­е­ку­ро­ву за­се­да­тель об­ра­ща­ет­ся с низ­ким по­кло­ном, а к Дуб­ров­ско­му про­сто под­но­сит бу­ма­гу. Тро­е­ку­ров при этом сидит в крес­ле, а Дуб­ров­ский стоит, при­сло­нив­шись к стене.

Судья рас­счи­ты­ва­ли на бла­го­дар­ность Тро­е­ку­ро­ва. Тро­е­ку­ров под­пи­сал под ре­ше­ни­ем суда «со­вер­шен­ное свое удо­воль­ствие».

Дуб­ров­ский стал непо­дви­жен, по­ту­пя го­ло­ву.

Неспра­вед­ли­вое пре­ступ­ное ре­ше­ние суда при­ве­ло Дуб­ров­ско­го к вне­зап­но­му по­ме­ша­тель­ству.

Судьи не по­лу­чи­ли от Тро­е­ку­ро­ва же­ла­е­мой на­гра­ды, так как вне­зап­ное су­ма­сше­ствие Дуб­ров­ско­го силь­но по­дей­ство­ва­ло на его во­об­ра­же­ние и отра­ви­ло его тор­же­ство. Тро­е­ку­ров понял, что зашел слиш­ком да­ле­ко, в нем за­го­во­ри­ла со­весть. Вся затея судом обер­ну­лась на­сто­я­щей бедой для Дуб­ров­ско­го, и у него по­му­тил­ся разум.

Рис. 5. От­крыт­ка-ил­лю­стра­ция к по­ве­сти А.С.Пуш­ки­на «Дуб­ров­ский». Ху­дож­ник Д.А. Шма­ри­нов

Тро­е­ку­ров хотел на­ка­зать сво­е­го непо­кор­но­го со­се­да. Ки­сте­нев­ка была ему не нужна, ему хва­та­ло соб­ствен­ных име­ний, соб­ствен­но­го бо­гат­ства, он хотел сло­мить гор­дость и неза­ви­си­мость Дуб­ров­ско­го, рас­топ­тать его до­сто­ин­ство, но до­ве­сти сво­е­го про­тив­ни­ка до су­ма­сше­ствия он, ко­неч­но, не желал.

Алек­сандр Сер­ге­е­вич Пуш­кин хотел по­ка­зать, что неогра­ни­чен­ная власть ка­ле­чит душу ее об­ла­да­те­ля, а также при­во­дит к тра­ге­дии мно­гих дру­гих людей.

Вопросы к конспектам