А.А. Блок. Первый том лирики. «Стихи о Прекрасной даме»

 Вступление

Твор­че­ство Алек­сандра Блока - ве­ли­ко­го поэта на­ча­ла XX века - одно из самых вы­да­ю­щих­ся яв­ле­ний рус­ской по­э­зии. По силе да­ро­ва­ния, страст­но­сти от­ста­и­ва­ния своих воз­зре­ний и по­зи­ций, по глу­бине про­ник­но­ве­ния в жизнь, стрем­ле­нию от­ве­тить на самые боль­шие и на­сущ­ные во­про­сы со­вре­мен­но­сти, по зна­чи­тель­но­сти но­ва­тор­ских от­кры­тий, став­ших бес­цен­ным до­сто­я­ни­ем рус­ской по­э­зии, Блок явил­ся одним из тех де­я­те­лей на­ше­го ис­кус­ства, ко­то­рые со­став­ля­ют его гор­дость и славу.

Алек­сандр Алек­сан­дро­вич Блок - один из  по­этов рус­ской клас­си­че­ской ли­те­ра­ту­ры. Увлек­шись в юно­сти фи­ло­со­фи­ей Вла­ди­ми­ра Со­ло­вье­ва о «дво­е­ми­рии», поэт на время ста­но­вит­ся ми­сти­ком, чув­ству­ет в окру­жа­ю­щем мире пред­вест­ни­ков конца света. А на­сту­па­ю­щую ре­во­лю­цию Блок ощу­ща­ет как раз­вер­ты­ва­ю­щий­ся хаос. Спа­се­ние же видит в бо­же­ствен­ном на­ча­ле «Ми­ро­вой души» или «Веч­ной жен­ствен­но­сти». В этот пе­ри­од по­яв­ля­ет­ся та­ин­ствен­ный и вол­шеб­ный цикл «Сти­хов о Пре­крас­ной Даме». В ли­ри­че­ской ге­ро­ине цикла сли­лись черты за­га­доч­ной незна­ком­ки и кон­крет­ной жен­щи­ны.

А.А. Блока “Бегут невер­ные днев­ные тени”.

Бегут невер­ные днев­ные тени.

Высок и вня­тен ко­ло­коль­ный зов.

Оза­ре­ны цер­ков­ные сту­пе­ни,

Их ка­мень жив - и ждет твоих шагов.

Ты здесь прой­дешь, хо­лод­ный ка­мень тро­нешь,

Оде­тый страш­ной свя­то­стью веков,

И, может быть, цве­ток весны уро­нишь

Здесь, в этой мгле, у стро­гих об­ра­зов.

Рас­тут невнят­но ро­зо­вые тени,

Высок и вня­тен ко­ло­коль­ный зов,

Ло­жит­ся мгла на ста­рые сту­пе­ни....

Я оза­рен - я жду твоих шагов.

Это сти­хо­тво­ре­ние вхо­дит в по­э­ти­че­ский цикл «Стихи о Пре­крас­ной Даме».

Вы­стра­и­ва­ет­ся ас­со­ци­а­тив­но-ло­ги­че­ская це­поч­ка.

Сам Блок опре­де­лял свой жиз­нен­ный и твор­че­ский путь как «три­ло­гию во­че­ло­ве­че­ния», вкла­ды­вая в эти слова огром­ное и глу­бо­кое зна­че­ние, смысл утвер­жде­ния выс­ших цен­но­стей че­ло­ве­че­ско­го бытия, неотъ­ем­ле­мых от на­род­ных усто­ев и об­ще­ствен­ных начал, от утвер­жде­ния ве­ли­ко­го и пре­крас­но­го бу­ду­ще­го, той «даль­ней цели», какая и со­став­ля­ла суть его самых боль­ших пе­ре­жи­ва­ний и стрем­ле­ний. Имен­но это опре­де­ле­ние и поз­во­ля­ет с наи­боль­шей пол­но­той уяс­нить и твор­че­ское раз­ви­тие поэта, на­чи­ная с той ран­ней поры, когда сам он бро­дил «в ту­мане утрен­нем» (го­во­ря сло­ва­ми его на­став­ни­ка тех лет Вла­ди­ми­ра Со­ло­вье­ва) и когда у него еще долго не было «жиз­нен­ных опы­тов».

 Обзор и анализ стихотворения

Сама судь­ба мне за­ве­ща­ла

С бла­го­го­ве­ни­ем свя­тым

Све­тить в пред­две­рьи Иде­а­ла

Ту­ман­ным фа­ке­лом моим...

Здесь «Идеал» (непре­мен­но с про­пис­ной буквы!) - это еще тот рас­плыв­ча­тый идеал, ко­то­рый гос­под­ству­ет в сти­хах по­этов-эпи­го­нов, склон­ных к вы­спрен­не­му и ри­то­ри­че­ски-де­кла­ма­ци­он­но­му крас­но­ре­чию, а «факел», ко­то­рым во­ору­жил­ся юный Блок, еще по­и­стине так ту­ма­нен, что поэт и сам не мог раз­ли­чить в его свете окру­жа­ю­щую дей­стви­тель­ность хоть сколь­ко-ни­будь ясно, от­чет­ли­во, а по­то­му со­зда­вал о ней самое общее и смут­ное пред­став­ле­ние.

Поэт вос­пе­ва­ет свой «идеал» в «стран­ных пес­нях», да­ле­ких жизни; он из­ли­ва­ет свою душу «в сти­хах без­вест­ных и ту­ман­ных», и все это еще так на­ив­но, юно­ше­ски незре­ло, что здесь крайне за­труд­ни­тель­но об­на­ру­жить черты под­лин­но твор­че­ской са­мо­быт­но­сти, ве­ли­ко­го да­ро­ва­ния; оно ска­жет­ся, хотя еще и не в пол­ную меру, на сле­ду­ю­щем этапе твор­че­ско­го раз­ви­тия Блока.

Его ран­ние стихи и дей­стви­тель­но имеют цен­ность и зна­че­ние не сами по себе, а имен­но как вступ­ле­ние, как та на­чаль­ная глава «ро­ма­на в сти­хах» (как на­звал поэт впо­след­ствии три тома своей ли­ри­ки), без ко­то­рой жизнь и внут­рен­нее раз­ви­тие его героя были бы рас­кры­ты и про­сле­же­ны недо­ста­точ­но полно и мно­го­сто­ронне.

Сле­ду­ю­щий - и го­раз­до более зре­лый - этап твор­че­ско­го раз­ви­тия поэта опре­де­лил­ся со­зда­ни­ем цик­лов, со­ста­вив­ших «Стихи о Пре­крас­ной Даме» (1901-1902), ко­то­ры­ми озна­ме­но­ва­на на­чаль­ная пора ста­нов­ле­ния Блока как боль­шо­го и уже са­мо­сто­я­тель­но­го ху­дож­ни­ка.

Несмот­ря на все ис­пы­ты­ва­е­мые им в ту пору вли­я­ния, его твор­че­ство уже не сво­ди­лось к под­ра­жа­ни­ям, к пе­ре­пе­вам пред­ше­ствен­ни­ков и учи­те­лей поэта.

Это время (1901-1902) при­ме­ча­тель­но для Блока тем, что вспых­нув­шее в нем с огром­ной, все­по­гло­ща­ю­щей, страст­но-на­пря­жен­ной силой лю­бов­ное чув­ство к Л. Д. Мен­де­ле­е­вой со­че­та­лось с ми­сти­че­ской на­стро­ен­но­стью, с увле­че­ни­ем иде­а­ли­сти­че­ской фи­ло­со­фи­ей, уче­ни­ем Пла­то­на, вос­при­ня­тым в духе вы­ска­зы­ва­ний Вла­ди­ми­ра Со­ло­вье­ва (1848-1901), - фи­ло­со­фа-иде­а­ли­ста, «апо­ка­лип­ти­ка», ча­ю­ще­го «конца вре­мен» (пред­ве­щан­но­го в Апо­ка­лип­си­се) и ока­зав­ше­го в свое время глу­бо­кое вли­я­ние на Блока и на его ми­ро­воз­зре­ние.

Рис. 1. Пла­тон

Вот по­че­му не толь­ко фи­ло­соф­ские пред­став­ле­ния Блока фор­ми­ро­ва­лись в духе «по­кор­но­сти богу» и фи­ло­со­фии Пла­то­на, но и ре­аль­ное, живое, страст­ное, лю­бов­ное чув­ство к Л. Д. Мен­де­ле­е­вой пе­ре­осмыс­ля­лось по­этом в духе уче­ния Пла­то­на о «Ми­ро­вой душе», о «срод­стве душ», об­ре­чен­ных на веч­ные по­ис­ки друг друга, о «веч­ной жен­ствен­но­сти» как нетлен­ном и бо­же­ствен­ном на­ча­ле, - что во мно­гом опре­де­ли­ло самый ха­рак­тер «Сти­хов о Пре­крас­ной Даме».

Рис. 2. Л. Мен­де­ле­е­ва и А. Блок

В по­э­зии В. Со­ло­вье­ва «вечно жен­ствен­ное» трак­ту­ет­ся как яв­ле­ние кос­ми­че­ско­го     мас­шта­ба и осмыс­ля­ет­ся как новый ре­ли­ги­оз­ный культ, что пол­но­стью от­ве­ча­ло взгля­дам и пе­ре­жи­ва­ни­ям юного Блока.

Знай­те же: веч­ная жен­ствен­ность ныне

В теле нетлен­ном на землю идет... - вещал в своих сти­хах Вла­ди­мир Со­ло­вьев, и для Блока это было не толь­ко необы­чай­но близ­ким и род­ствен­ным пе­ре­жи­ва­ни­ем, но и непре­лож­ной ис­ти­ной: ведь и он в то время усмат­ри­вал в своей воз­люб­лен­ной новое во­пло­ще­ние бо­же­ствен­но­го и «вечно жен­ствен­но­го» на­ча­ла (что утвер­ждал и в пись­мах, ад­ре­со­ван­ных Л. Д. Мен­де­ле­е­вой).

Рис. 3. В.Со­ло­вьев

От­ныне под вли­я­ни­ем «ве­ли­ко­леп­ных миров» идей Пла­то­на, ли­ри­ки Вл. Со­ло­вье­ва, ми­сти­че­ской на­стро­ен­но­сти и сама лю­бовь об­ре­та­ет в гла­зах поэта черты иде­аль­ные, небес­ные, и в своей воз­люб­лен­ной он видит не обыч­ную зем­ную де­вуш­ку, а ипо­стась бо­же­ства. В сти­хах о Пре­крас­ной Даме поэт вос­пе­ва­ет ее и на­де­ля­ет всеми ат­ри­бу­та­ми бо­же­ствен­но­сти - та­ки­ми, как бес­смер­тие, без­гра­нич­ность, все­мо­гу­ще­ство, непо­сти­жи­мая для смерт­но­го че­ло­ве­ка пре­муд­рость; все это поэт усмат­ри­ва­ет в своей Пре­крас­ной Даме.

В то время еще весь мир, окру­жав­ший поэта, ка­зал­ся ему толь­ко одною из тех сфер, ко­то­рые пол­но­стью под­власт­ны его Пре­крас­ной Даме, и в этой фан­тас­ма­го­рии он усмат­ри­вал ос­но­вы своей фи­ло­со­фии и кос­мо­го­нии:

Я и мир - снега, ручьи,

Солн­це, песни, звез­ды, птицы,

Смут­ных мыс­лей ве­ре­ни­цы -

Все под­власт­ны, все - Твои!

Сюжет бло­ков­ско­го цикла «Стихи о Пре­крас­ной Даме» — это сюжет ожи­да­ния встре­чи с воз­люб­лен­ной, встре­чи, ко­то­рая пре­об­ра­зит мир и героя, со­еди­нит землю с небом. Участ­ни­ки этого сю­же­та — «он» и «она». Мно­го­пла­нов облик ге­ро­и­ни. Огром­ную роль в ран­них сти­хах Блока иг­ра­ло слово «та­ин­ствен­ный». Та­ин­ствен­ный су­мрак, та­ин­ствен­ный мол, та­ин­ствен­ные со­цве­тия... Всюду у поэта были тайны и та­ин­ства. И тай­ной тайн была для него та Та­ин­ствен­ная, ко­то­рой он по­свя­тил свою первую книгу и ко­то­рую ве­ли­чал в этой книге Веч­ной Вес­ной, Веч­ной На­деж­дой, Веч­ной Женой, Вечно Юной, Непо­сти­жи­мой, Недо­сти­жи­мой, Несрав­нен­ной, Вла­ды­чи­цей, Ца­рев­ной, Хра­ни­тель­ни­цей, За­кат­ной Та­ин­ствен­ной Девой.

Рис. 4. Эпи­те­ты в честь Пре­крас­ной Дамы

В ян­ва­ре 1903 года со­сто­я­лось тор­же­ствен­ное бра­ко­со­че­та­ние Алек­сандра Алек­сан­дро­ви­ча Блока и Лю­бо­ви Дмит­ри­ев­ны Мен­де­ле­е­вой.

С этой жен­щи­ной ве­ли­кий поэт про­жил до по­след­не­го дня своей жизни, и до по­след­не­го вздо­ха он не пе­ре­ста­вал её лю­бить. С го­да­ми чув­ство это креп­ло, в самые тя­же­лые ми­ну­ты толь­ко мысль о лю­би­мой по­мо­га­ла вы­жить и да­ва­ла силы вновь и вновь под­ни­мать­ся и идти даль­ше к своей за­вет­ной цели. 

Здесь даже биб­лей­ские и цер­ков­ные мо­ти­вы пре­вра­ща­ют­ся в один из страст­ных гим­нов любви, и такие стихи зна­ме­ну­ют новую сту­пень в твор­че­стве Блока, его со­зре­ва­ние как боль­шо­го ху­дож­ни­ка, в со­зда­ния ко­то­ро­го власт­но и неодо­ли­мо вхо­ди­ли самые непо­сред­ствен­ные и страст­но-на­пря­жен­ные раз­ду­мья, пе­ре­жи­ва­ния; на наших гла­зах и сама цер­ковь слов­но бы пре­об­ра­жа­ет­ся, пре­вра­ща­ет­ся в язы­че­ский храм, где гос­под­ству­ет сила любви, - и «цве­ток весны» тор­же­ству­ет свою по­бе­ду над хо­лод­ным кам­нем, над недвиж­ны­ми об­ра­за­ми, над иде­а­ли­сти­че­ски­ми увле­че­ни­я­ми поэта, над «страш­ной свя­то­стью» веков и ты­ся­че­ле­тий.

Рис. 5. К. Чу­ков­ский

К.И.  Чу­ков­ский писал: «Та­ин­ствен­ность была ее глав­ное свой­ство. Мы не знали, кто она, какая она, знали толь­ко, что она та­ин­ствен­на. Ли­шить ее этой та­ин­ствен­но­сти, и она пе­ре­ста­нет быть. Ее образ вечно зыб­лет­ся, клу­бит­ся, дво­ит­ся, на каж­дой стра­ни­це иной: не то она звез­да, не то жен­щи­на, не то скала, оза­рен­ная солн­цем. Вся­кое от­чет­ли­вое слово убило бы его Пре­крас­ную Даму...»

Это время ста­нов­ле­ния поэта, Блок в по­ис­ке формы, ритма, ме­ло­ди­ки стиха. Ре­аль­ный мир часто пред­став­ля­ет­ся ему как бы сквозь приз­му вол­шеб­но­го зер­ка­ла. Вполне ре­аль­ные со­бы­тия и места дей­ствия за­во­ла­ки­ва­ют­ся вол­шеб­ной дым­кой фан­та­зии поэта.   Он ис­кус­ствен­но ухо­дит от ре­аль­но­сти в кра­си­вость фан­та­зии.

Мы встре­ча­лись с тобой на за­ка­те,

Ты веслом рас­се­ка­ла залив.

Я любил твое белое пла­тье,

Утон­чен­ность мечты раз­лю­бив.

Были стран­ны без­молв­ные встре­чи.

Впе­ре­ди — на пес­ча­ной косе

За­го­ра­лись ве­чер­ние свечи.

Кто-то думал о блед­ной красе.

Все шесть лет об одном. Ни разу за все это время не на­шлось ни еди­но­го слова – иного. Во­круг были улицы, жен­щи­ны, ре­сто­ра­ны, га­зе­ты, но ни к чему он не при­вя­зы­вал­ся, а так и про­шел се­ра­фи­мом мимо всей нашей че­ло­ве­че­ской су­то­ло­ки... Ни слова не ска­зал он о нас, ни разу даже не по­смот­рел в нашу сто­ро­ну. Толь­ко об этом он и пел – изо дня в день 6 лет: с 1898 по 1904-й, и по­свя­тил этой теме 687 сти­хо­тво­ре­ний! 

Пси­хо­ло­ги­че­ски все это нетруд­но объ­яс­нить, если при­нять во вни­ма­ние и страст­но-на­пря­жен­ное чув­ство, все­це­ло за­хва­тив­шее поэта, и его "сен­ти­мен­таль­ное вос­пи­та­ние", его вос­тор­жен­но-ми­сти­че­скую на­стро­ен­ность, и веру в Л. Д. Мен­де­ле­е­ву как в зем­ное во­пло­ще­ние «Души мира», - «Стихи о Пре­крас­ной Даме» про­ни­за­ны этой верой (ко­то­рой при­ш­лось вы­дер­жать впо­след­ствии самые боль­шие ис­пы­та­ния).

Все это опре­де­ля­ет и сим­во­лист­ский ха­рак­тер твор­че­ства Блока; если в его юно­ше­ской по­э­зии пре­об­ла­да­ли при­выч­ные ал­ле­го­рии (вроде «ту­ман­но­го фа­ке­ла» или «ко­раб­ля на­деж­ды»), пред­став­ля­ю­щие об­шир­ный ряд од­но­род­ных яв­ле­ний в их пре­дель­но обоб­щен­ном вы­ра­же­нии, остав­ля­ю­щем нас на земле и в кругу кон­крет­но пред­ста­ви­мых об­сто­я­тельств, то те­перь поэт об­ра­ща­ет­ся к сим­во­лу, при­зван­но­му пе­ре­ве­сти вос­при­я­тия из мира кон­крет­но-чув­ствен­ных яв­ле­ний в иной - непо­сти­жи­мый, та­ин­ствен­ный, смут­но уга­ды­ва­е­мый в неко­ем «от­кро­ве­нии», как бы рас­ши­рить рамки по­вест­во­ва­ния - до тех пре­де­лов, за ко­то­ры­ми ми­сти­ку от­кры­ва­ет­ся про­свет в некие «иные миры», ви­ди­мые внут­рен­ним оком. Та­ко­го рода по­ни­ма­ние ис­кус­ства и опре­де­ля­ет спе­ци­фи­че­ски сим­во­ли­че­ский ха­рак­тер сти­хов, по­свя­щен­ных Пре­крас­ной Даме.

Поэт ожи­да­ет

...волны по­пут­ной

К лу­че­зар­ной глу­бине... - и здесь «волны» - это уже не ал­ле­го­рии (по­доб­ные тем, какие мы ви­де­ли в ран­них его сти­хах), вы­ра­жа­ю­щие в зри­мом об­ра­зе некие от­вле­чен­ные по­ня­тия, а нечто со­вер­шен­но иное, и «волна», уно­ся­щая поэта к «лу­че­зар­ной глу­бине», озна­ча­ет «рас­тво­ре­ние» всего «вещ­но­го», плот­ско­го, зем­но­го в ином, бес­плот­ном, «иде­аль­ном».

В «Сти­хах о Пре­крас­ной Даме» без труда про­сле­жи­ва­ют­ся самые мно­го­об­раз­ные вли­я­ния - от биб­лии и Пла­то­на до Фета и Ва­ле­рия Брю­со­ва, но необ­хо­ди­мо на­пом­нить о том, что в пер­вой книге Блока на­ря­ду с про­из­ве­де­ни­я­ми весь­ма несо­вер­шен­ны­ми, а то и явно под­ра­жа­тель­ны­ми нема­ло и дру­гих, сви­де­тель­ству­ю­щих о том, что в рус­скую по­э­зию при­шел боль­шой ху­дож­ник, ска­зав­ший свое новое и вдох­но­вен­ное слово в ис­кус­стве. В наи­бо­лее са­мо­сто­я­тель­ных и зре­лых сти­хах о Пре­крас­ной Даме он пол­но­стью вы­ра­зил всю силу и непо­сред­ствен­ность глу­бо­ко­го чув­ства, про­ры­ва­ю­ще­го­ся даже и сквозь мо­лит­вен­но-цер­ков­ные мо­ти­вы, и чи­та­те­лю этих сти­хов яв­ствен­но слы­шит­ся, «как серд­це цве­тет» (Фет):

Бегут невер­ные днев­ные тени.

Высок и вня­тен ко­ло­коль­ный зов.

Оза­ре­ны цер­ков­ные сту­пе­ни,

Их ка­мень жив - и ждет твоих шагов.

Ты здесь прой­дешь, хо­лод­ный ка­мень тро­нешь,

Оде­тый страш­ной свя­то­стью веков,

И, может быть, цве­ток весны уро­нишь

Здесь, в этой мгле, у стро­гих об­ра­зов...

«Вхожу я в тем­ные храмы...»

За­клю­че­ние

Лю­бовь ри­су­ет­ся Бло­ком как обряд слу­же­ния че­му-то выс­ше­му. Вы­мыш­лен­ный мир про­ти­во­по­став­лен со­бы­ти­ям ре­аль­ной дей­стви­тель­но­сти. Вна­ча­ле Пре­крас­ная Дама яв­ля­ет­ся но­си­тель­ни­цей Бо­же­ствен­но­го На­ча­ла, Веч­ной Жен­ствен­но­сти. Потом образ этот сни­жа­ет­ся, ста­но­вит­ся зем­ным, при­об­ре­та­ет ре­аль­ные черты.

Имен­но вы­со­кое и неж­ное чув­ство любви осве­ща­ло весь жиз­нен­ный путь поэта. Блок смог ге­ни­аль­но изоб­ра­зить его в своем цикле сти­хо­тво­ре­ний о «Пре­крас­ной Даме». Каж­дое из ко­то­рых есть ма­лень­кий ше­девр, так как было на­пи­са­но под вли­я­ни­ем эмо­ций, мгно­ве­ний, об­рыв­ков… Все эти от­дель­ные и сла­жен­ные фраг­мен­ты живы, каж­дый из них дышит лю­бо­вью, и, если при­слу­шать­ся можно даже ощу­тить ритм би­е­ния его серд­ца. Поэт пе­ре­лил бу­шу­ю­щую му­зы­ку своих чувств в стихи, и те­перь каж­дый из нас может на­сла­ждать­ся этим чу­дес­ным со­зву­чи­ем в цикле «О пре­крас­ной даме». Тра­ди­ции воз­ве­ли­чи­ва­ния Вечно Жен­ствен­но­го живы и в со­вре­мен­ной по­э­зии.

До­пол­не­ние

Эво­лю­ция об­ра­за Пре­крас­ной Дамы

 «Люблю высокие соборы»

«Люблю вы­со­кие со­бо­ры»

Люблю вы­со­кие со­бо­ры,

Душой сми­ря­ясь, по­се­щать,

Вхо­дить на су­мрач­ные хоры,

В толпе по­ю­щих ис­че­зать.

Боюсь души моей дву­ли­кой

И осто­рож­но хо­ро­ню

Свой образ дья­воль­ский и дикий

В сию свя­щен­ную броню.

В своей мо­лит­ве суе­вер­ной

Ищу за­щи­ты у Хри­ста,

Но из-под маски ли­це­мер­ной

Сме­ют­ся лжи­вые уста.

И тихо, с из­ме­нен­ным ликом,

В мер­ца­ньи мерт­вен­ном све­чей,

Бужу я па­мять о Дву­ли­ком

В серд­цах мо­ля­щих­ся людей.

Вот - со­дрог­ну­лись, смолк­ли хоры,

В смя­те­ньи бро­си­лись бе­жать...

Люблю вы­со­кие со­бо­ры,

Душой сми­ря­ясь, по­се­щать.

 «Предчувствую тебя»

И тяж­кий сон жи­тей­ско­го со­зна­нья

Ты отрях­нешь, тоскуя и любя.

Вл. Со­ло­вьев

Пред­чув­ствую Тебя. Года про­хо­дят мимо —

Всё в об­ли­ке одном пред­чув­ствую Тебя.

Весь го­ри­зонт в огне — и ясен нестер­пи­мо,

И молча жду,— тоскуя и любя.

Весь го­ри­зонт в огне, и близ­ко по­яв­ле­нье,

Но страш­но мне: из­ме­нишь облик Ты,

И дерз­кое воз­бу­дишь по­до­зре­нье,

Сме­нив в конце при­выч­ные черты.

О, как паду — и го­рест­но, и низко,

Не одо­лев смер­тель­ные мечты!

Как ясен го­ри­зонт! И лу­че­зар­ность близ­ко.

Но страш­но мне: из­ме­нишь облик Ты.

Вопросы к конспектам