Разборы стихотворений русских символистов. Александр Блок. Андрей Белый. Черубина де Габриак

 1. Вступление

«Сим­во­лизм – мо­гу­чая сила, стре­мя­ща­я­ся уга­дать новые со­че­та­ния мыс­лей, кра­сок и зву­ков и неред­ко уга­ды­ва­ю­щая их с осо­бой убе­ди­тель­но­стью», – на­ста­и­вал Баль­монт. В от­ли­чие от Ме­реж­ков­ско­го, Баль­монт видел в сим­во­ли­че­ской по­э­зии не при­об­ще­ние к «глу­би­нам духа», а «огла­ше­ние сти­хий». Уста­нов­ка на при­част­ность Веч­но­му Хаосу, «сти­хий­ность» дала в рус­ской по­э­зии «ди­о­ни­сий­ский тип» ли­ри­ки, вос­пе­ва­ю­щей «без­бреж­ную» лич­ность, са­мо­за­кон­ную ин­ди­ви­ду­аль­ность, необ­хо­ди­мость жить в «те­ат­ре жгу­чих им­про­ви­за­ций».

По­доб­ная по­зи­ция была за­фик­си­ро­ва­на в на­зва­ни­ях сбор­ни­ков Баль­мон­та «В без­бреж­но­сти», «Будем как солн­це». «Ди­о­ни­сий­ству» отдал долж­ное и А. Блок, пев­ший вихрь «сво­бод­ных сти­хий», кру­же­ние стра­стей («Снеж­ная маска», «Две­на­дцать»).

Чтобы рас­шиф­ро­вать сти­хо­тво­ре­ние,  нужно при­бе­гать к спе­ци­аль­ным зна­ни­ям, твор­че­ство ав­то­ра, его фи­ло­соф­ские взгля­ды. Важ­ней­шей, без­услов­ной цен­но­стью для сим­во­ли­ста яв­ля­ет­ся само ис­кус­ство, твор­че­ство, кра­со­та.

Рис. 1.  Че­ру­би­на де Га­б­ри­ак

Ели­за­ве­та Ива­нов­на Дмит­ри­е­ва (в за­му­же­стве Ва­си­лье­ва; 31 марта 1887, Пе­тер­бург — 5 де­каб­ря 1928, Таш­кент) — рус­ская по­этес­са, более из­вест­ная под ли­те­ра­тур­ным псев­до­ни­мом-ми­сти­фи­ка­ци­ей Че­ру­би­на де Га­б­ри­ак.

Лето 1909 Е. Дмит­ри­е­ва про­ве­ла в Кок­те­бе­ле, на даче у Во­ло­ши­на, где ро­ди­лась сов­мест­ная идея ли­те­ра­тур­ной ми­сти­фи­ка­ции, был при­ду­ман звуч­ный псев­до­ним и ли­те­ра­тур­ная маска та­ин­ствен­ной кра­са­ви­цы-ка­то­лич­ки. С 1909 стихи Че­ру­би­ны де Га­б­ри­ак пе­ча­та­ют­ся в жур­на­ле «Апол­лон», её успех го­ло­во­кру­жи­те­лен и несо­мне­нен, её твор­че­ство по­лу­ча­ет вы­со­кую оцен­ку И. Ан­нен­ско­го и В. Ива­но­ва.

Лишь раз один, как па­по­рот­ник, я

цвету огнем ве­сен­ней, пья­ной ночью...

Приди за мной к лес­но­му сре­до­то­чью,

в за­кля­тый круг, приди, сорви меня.

Люби меня. Я всем тебе близ­ка.

О, усту­пи моей лю­бов­ной порче.

Я, как мин­даль, смер­тель­на и горь­ка,

неж­ней чем смерть, об­ман­чи­вей и горче.

(1909)

В этом сти­хо­тво­ре­нии про­счи­та­ны все эле­мен­ты. Оно не столь­ко на­пи­са­но, сколь­ко скон­стру­и­ро­ва­но. Раз­мер: ше­сти­стоп­ный ямб (вы­со­кий стиль). При­сут­ству­ет фольк­лор­ный образ – это  «цве­те­ние па­по­рот­ни­ка». Лю­бовь, по мне­нию ав­то­ра, как что-то страш­ное,  что рас­цве­та­ет раз в году и что не может про­изой­ти на самом деле.

По­яв­ля­ет­ся сим­вол любви, несу­щей смерть, - мин­даль (ци­а­ни­стый калий).

Раз­об­ла­че­ние Че­ру­би­ны со­сто­я­лось в конце 1909: прав­ду узнал М. Кузь­мин, вы­ве­дав­ший  номер те­ле­фо­на Дмит­ри­е­вой.

Рис. 2. М. Кузь­мин

Таким об­ра­зом, в конце 1910 в «Апол­лоне» по­яви­лась ещё одна под­бор­ка сти­хов Че­ру­би­ны, с за­клю­чи­тель­ным сти­хо­тво­ре­ни­ем «Встре­ча», под­пи­сан­ным под­лин­ным име­нем по­этес­сы.

Рис. 3. Апол­лонъ/Апол­лон, ли­те­ра­тур­но-ху­до­же­ствен­ный жур­нал "Се­реб­ря­но­го века"

Рис. 5.  Н. Гу­ми­лев

Рис. 6. М. Во­ло­шин

Раз­об­ла­че­ние обер­ну­лось для Дмит­ри­е­вой тя­же­лей­шим твор­че­ским кри­зи­сом: после раз­ры­ва с Гу­ми­лё­вым и Во­ло­ши­ным и скан­даль­ной дуэли между двумя по­эта­ми Дмит­ри­е­ва на­дол­го за­мол­ча­ла.

 2. А. Блок. «За городом в полях весною»

Сти­хо­тво­ре­ния А. Блока и А. Бе­ло­го

Сти­хо­тво­ре­ния А. Блока и А. Бе­ло­го раз­ные во всем.

За го­ро­дом в полях вес­ною воз­дух дышит.

Иду и тре­пе­щу в пред­ве­стии огня.

Там, знаю, впе­ре­ди — мор­скую зыбь ко­лы­шет

Ды­ха­нье су­мра­ка — и му­ча­ет меня.

Я помню: да­ле­ко шумит, шумит сто­ли­ца.

Там, в су­мер­ках весны, неуго­мон­ный зной.

О, скуд­ные серд­ца! Как без­на­деж­ны лица!

Не знав­шие весны тос­ку­ют над собой.

А здесь, как па­мять лет невин­ных и ве­ли­ких,

Из су­мра­ка зари — неве­до­мые лики

Ве­ща­ют жизни строй и веч­но­сти огни...

За­бу­дем доль­ний шум. Явись ко мне без гнева,

За­кат­ная, Та­ин­ствен­ная Дева,

И зав­тра и вчера огнем со­еди­ни.

Блок вы­би­ра­ет сонет. Он со­хра­ня­ет ком­по­зи­цию: тезис, ан­ти­те­зис и син­тез. Это  ше­сти­стоп­ный  ямб. Поэт в конце уби­ра­ет слог для того, чтобы сде­лать паузу.

Пер­вый мир – это мир при­ро­ды, где дыши весна, весь мир про­ни­зан ды­ха­ни­ем.

Вто­рой мир - это мир го­ро­да, где живут люди, не зна­ю­щие весну, где нет воз­ду­ха. Есть воз­дух, и его нет, при­ро­да и город с лю­дь­ми со скуд­ны­ми серд­ца­ми. Огонь по­яв­ля­ет­ся во 2-й строч­ке. Он  встре­ча­ет­ся в хри­сти­ан­ской куль­ту­ре. Заря ста­но­вить­ся пред­ве­сти­ем очи­ще­ни­ем, ко­то­рая уни­что­жа­ет время, со­еди­ня­ет эти два мира. Образ огня про­хо­дит через все сти­хо­тво­ре­ние.

Образ девы – образ веч­но­сти, веч­ной кра­со­ты, ко­то­рый дол­жен спа­сти мир. В деве есть и лю­бовь,  и твор­че­ство, и пред­вест­ник ги­бе­ли.

Это сти­хо­тво­ре­ние по­вто­ря­ет ро­ман­ти­че­ское.

В своей по­э­зии А. Блок со­здал все­объ­ем­лю­щую си­сте­му сим­во­лов. Цвета, пред­ме­ты, зву­ча­ния, дей­ствия – все сим­во­лич­но в по­э­зии Блока.  Но, в от­ли­чие от сред­не­ве­ко­вых сим­во­лов, сим­во­лы по­э­зии Блока мно­го­знач­ны, па­ра­док­саль­ны. Незна­ком­ка может быть ис­тол­ко­ва­на и как яв­ле­ние Музы поэту, и как па­де­ние Пре­крас­ной Дамы, пре­вра­ще­ние ее в «Бе­ат­ри­че у ка­бац­кой стой­ки», и как гал­лю­ци­на­ция, греза, «ка­бац­кий угар» – все эти зна­че­ния пе­ре­кли­ка­ют­ся друг с дру­гом, «мер­ца­ют, как глаза кра­са­ви­цы за ву­а­лью».

 3. А. Белый. «Горы в брачных венцах»

Рис. 7. Ан­дрей Белый

В сим­во­лах за­пе­чат­ле­ны муки че­ло­ве­че­ской души в по­э­зии А.Бе­ло­го (сбор­ни­ки «Урна, Пепел»). Раз­рыв со­вре­мен­но­го со­зна­ния в сим­во­ли­че­ских фор­мах изоб­ра­жен в ро­мане Бе­ло­го Пе­тер­бург – пер­вом рус­ском ро­мане «по­то­ка со­зна­ния». Бомба, ко­то­рую го­то­вит глав­ный герой ро­ма­на Н. Аб­ле­ухов, разо­рван­ные диа­ло­ги, рас­пав­ше­е­ся род­ство внут­ри «слу­чай­но­го се­мей­ства» Аб­ле­ухо­вых, об­рыв­ки из­вест­ных сю­же­тов, вне­зап­ное рож­де­ние среди болот «го­ро­да-экс­пром­та», «го­ро­да-взры­ва» на сим­во­ли­че­ском языке вы­ра­жа­ли клю­че­вую идею ро­ма­на – идею рас­па­да, разъ­еди­не­ния, под­ры­ва всех свя­зей. Сим­во­лизм Бе­ло­го – осо­бая экс­та­ти­че­ская форма пе­ре­жи­ва­ния дей­стви­тель­но­сти, «еже­се­кунд­ные от­прав­ле­ния в бес­ко­неч­ность» от каж­до­го слова, об­ра­за.

Горы в брач­ных вен­цах.

Я в вос­тор­ге, я молод.

У меня на горах

очи­сти­тель­ный холод.

Вот ко мне на утес

при­та­щил­ся гор­бун се­до­вла­сый.

Мне в по­да­рок при­нес

из под­зем­ных теп­лиц ана­на­сы.

Он в ма­ли­но­во-яр­ком пля­сал,

про­слав­ляя ла­зурь.

Бо­ро­дою, взме­тал

вихрь ме­тель­но-се­реб­ря­ных бурь.

Го­ло­сил

низ­ким басом.

В небе­са

за­пу­стил ана­на­сом.

И, дугу опи­сав,

оза­ряя окрест­ность,

ана­нас нис­па­дал, про­си­яв,

в неиз­вест­ность,

зо­ло­тую росу

из­лу­чая стол­ба­ми чер­вон­ца.

Го­во­ри­ли внизу:

"Это - диск пла­ме­зар­но­го солн­ца..."

Низ­вер­га­лись, звеня,

омы­ва­ли утесы

зо­ло­тые фон­та­ны огня -

хру­ста­ля

за­алев­ше­го росы.

Я в бо­ка­лы вина на­це­дил

и, под­крав­ши­ся боком,

гор­бу­на ока­тил

све­то­пен­ным по­то­ком.

1903, Москва.

В сти­хо­тво­ре­ние  А. Бе­ло­го вос­при­ни­ма­ет­ся как про­во­ка­ция. Раз­мер со­зда­ет­ся че­ре­до­ва­ни­ем  опре­де­лен­ных стоп (по­ли­мет­рия) За ос­но­ву взят ана­пест, но ана­пест сфор­ми­ро­ван при­чуд­ли­вым об­ра­зом.

Текст ста­но­вит­ся то длин­нее, то ко­ро­че:

1-я стро­фа за­да­ет раз­мер  - это дву­стоп­ный ана­пест,

далее – че­ре­до­ва­ние дву­стоп­но­го и трех­стоп­но­го,

3-я – че­ре­до­ва­ние трех­стоп­но­го и дву­стоп­но­го,

в 4-й стро­ке – од­но­стоп­ный или дву­стоп­ный.

Ритм в сти­хо­тво­ре­нии рва­ный, тан­цу­ю­щий.

Горы в брач­ных вен­цах.

Я в вос­тор­ге, я молод.

У меня на горах

очи­сти­тель­ный холод.

Ритм пра­виль­ный, пол­ная гар­мо­ния. Глав­ный герой – поэт, по­зна­ю­щий  кра­со­ту. К  нему  «при­та­щил­ся» стран­ный гость,  управ­ля­ю­щий   сти­хи­я­ми («ме­тель­но-се­реб­ря­ны­ми  бу­ря­ми»). Весь мир для поэта те­ря­ет смысл.

Сим­вол ана­на­са – солн­це. По­яв­ля­ют­ся крас­ки, огонь. Поэт  те­перь вклю­ча­ет­ся в стран­ную игру, ху­ли­га­нит.

Стран­ный герой, образ фи­ло­со­фа в горах ас­со­ци­и­ру­ет­ся с ге­ро­я­ми Ницше (За­ра­ту­ст­ра).

Этот стран­ный герой – нищий, при­тан­цо­вы­ва­ю­щий пля­сун.

Поиск стран­но­го ритма ста­но­вит­ся  смыс­лом но­во­го ис­кус­ства.

 4. Метрическая проза. Заключение

Сим­во­ли­сты обо­га­ти­ли рус­скую по­э­ти­че­скую куль­ту­ру важ­ны­ми от­кры­ти­я­ми: они при­да­ли по­э­ти­че­ско­му слову неве­до­мую пре­жде по­движ­ность и мно­го­знач­ность, на­учи­ли рус­скую по­э­зию от­кры­вать в слове до­пол­ни­тель­ные от­тен­ки и грани смыс­ла; пло­до­твор­ны­ми стали по­ис­ки сим­во­ли­стов в сфере по­э­ти­че­ской фо­не­ти­ки (см. ма­стер­ское ис­поль­зо­ва­ние ас­со­нан­са и эф­фект­ной ал­ли­те­ра­ции К. Баль­мон­том, В. Брю­со­вым, А. Белым); были рас­ши­ре­ны рит­ми­че­ские воз­мож­но­сти рус­ско­го стиха, раз­но­об­раз­нее стала стро­фи­ка, был от­крыт цикл как форма ор­га­ни­за­ции по­э­ти­че­ских тек­стов; несмот­ря на край­но­сти ин­ди­ви­ду­а­лиз­ма и субъ­ек­ти­виз­ма, сим­во­ли­сты по-но­во­му по­ста­ви­ли во­прос о роли ху­дож­ни­ка; ис­кус­ство бла­го­да­ря сим­во­ли­стам стало более лич­ност­ным.

Для В. Брю­со­ва сим­во­лизм стал спо­со­бом по­сти­же­ния ре­аль­но­сти – «клю­чом тайн».В ста­тье «Ключи тайн» (1903) он писал: «Ис­кус­ство есть по­сти­же­ние мира иными, нерас­су­доч­ны­ми пу­тя­ми. Ис­кус­ство – то, что мы в дру­гих об­ла­стях на­зы­ва­ем от­кро­ве­ни­ем».

До­пол­ни­тель­но

Вер­либр (франц. vers libre - сво­бод­ный стих) - форма мет­ри­че­ской ком­по­зи­ции, ха­рак­тер­ная для ХХ в. В целом вер­либр опре­де­ля­ют по нега­тив­ным при­зна­кам: у него нет ни раз­ме­ра, ни рифмы, и его стро­ки никак не упо­ря­до­че­ны по длине. Это озна­ча­ет, что можно взять любой кусок прозы, про­из­воль­но раз­бить его на стро­ки - и в ре­зуль­та­те дол­жен по­лу­чить­ся вер­либр. Фор­маль­но это так и есть. Но здесь чрез­вы­чай­но важно сле­ду­ю­щее: один и тот же кусок прозы может быть раз­бит на стро­ки по-раз­но­му, и это уже мо­мент твор­че­ства - сам факт этого раз­би­е­ния.

Вто­рое, что очень важно: в ре­зуль­та­те этого про­из­воль­но­го раз­би­е­ния по­яв­ля­ет­ся фе­но­мен сти­хо­твор­ной стро­ки, то есть еди­ни­цы, лишь по­тен­ци­аль­но при­сут­ству­ю­щей в нести­хо­вой обы­ден­ной речи. Вме­сте со сти­хо­твор­ной стро­кой по­яв­ля­ет­ся закон двой­ной сег­мен­та­ции, или двой­но­го ко­ди­ро­ва­ния, сти­хо­твор­ной речи - на­ло­же­ние обы­ден­но­го син­так­си­че­ско­го раз­би­е­ния на рит­ми­че­ское, ко­то­рое может про­ти­во­ре­чить пер­во­му. Обыч­ные стихи с раз­ме­ром и риф­мой можно за­пи­сать про­зой, уни­что­жив фор­маль­ную стро­ку, как го­во­рят, in continio - стро­ка в этом слу­чае не уни­что­жит­ся, ее концы будут по­ка­зы­вать рифмы и мет­ри­че­ская схема. В слу­чае вер­либ­ра  это невоз­мож­но - это стих, ко­то­рый опре­де­ля­ет­ся самим фак­том на­ли­чия "голой" сти­хо­тво­рвой стро­ки как "эк­ви­ва­лен­та метра" (тер­мин Ю.Н. Ты­ня­но­ва). Двой­ная сег­мен­та­ция речи про­яв­ля­ет­ся в вер­либ­ре пре­жде всего в том, что окон­ча­ние син­так­си­че­ских син­тагм может не сов­па­дать с окон­ча­ни­ем строк, то есть воз­ни­ка­ет эф­фект ин­то­на­ци­он­но­го пе­ре­но­са, enjambement.

Сво­бод­ный стих вы­ра­жал в самой своей форме нечто чрез­вы­чай­но важ­ное для ХХ в. Неда­ром ка­то­лик Г. К. Че­стер­тон на­пи­сал, что "сво­бод­ный стих, как сво­бод­ная лю­бовь, - про­ти­во­ре­чие в тер­ми­нах", а все­мир­но из­вест­ный куль­ту­ро­лог В. Ива­нов на­звал вер­либр "спо­со­бом ви­деть мир".  

Од­на­ко имен­но об­раз­цы рус­ско­го вер­либ­ра, в осо­бен­но­сти те шесть тек­стов, на­пи­сан­ных вер­либ­ром, ко­то­рые оста­вил Блок, пред­став­ля­ют огром­ный ин­те­рес, при­чем не толь­ко для тео­ре­ти­ка стиха, но и для фи­ло­со­фа и линг­ви­ста.

Вер­либр - не от­сут­ствие си­сте­мы, а, на­про­тив, чрез­вы­чай­но слож­ная си­сте­ма, можно ска­зать, ме­та­си­сте­ма. Чтобы было по­нят­но и на­гляд­но, нужно про­ну­ме­ро­вать стро­ки:

1. Она при­ш­ла с мо­ро­за,

2. Рас­крас­нев­ша­я­ся,

3. На­пол­ни­ла ком­на­ту

4. Аро­ма­том воз­ду­ха и духов,

5. Звон­ким го­ло­сом

6. И со­всем неува­жи­тель­ной к за­ня­ти­ям

7. Бол­тов­ней.

8. Она немед­лен­но уро­ни­ла на пол

9. Тол­стый том ху­до­же­ствен­но­го жур­на­ла,

10. И сей­час же стало ка­зать­ся,

11. Что в моей боль­шой ком­на­те

12. Очень мало места.

13. Все это было немнож­ко до­сад­но

14. И до­воль­но неле­по.

15. Впро­чем, она за­хо­те­ла,

16. Чтобы я читал ей вслух "Мак­бе­та".

17. Едва дойдя до пу­зы­рей земли,

18. О ко­то­рых я не могу го­во­рить без вол­не­ния,

19. Я за­ме­тил, что она тоже вол­ну­ет­ся

20. И вни­ма­тель­но смот­рит в окно.

21. Ока­за­лось, что боль­шой пест­рый кот

22. С тру­дом ле­пит­ся по краю крыши,

23. Под­сте­ре­гая це­лу­ю­щих­ся го­лу­бей.

24. Я рас­сер­дил­ся боль­ше всего на то,

25. Что це­ло­ва­лись не мы, а го­лу­би,

26. И что про­шли вре­ме­на Паоло и Фран­че­ски.   А. Блок

Стро­ка 1 - чи­стей­ший 3-стоп­ный ямб. Более того, это мет­ри­че­ская ав­то­ци­та­та из сти­хов "вто­ро­го тома":

Она при­ш­ла с за­ка­та.

Был плащ ее за­ко­лот

Цвет­ком нездеш­них стран.

Звала меня ку­да-то

В бес­цель­ный зим­ний холод

И в се­вер­ный туман.

Раз­би­ра­е­мое сти­хо­тво­ре­ние на­хо­дит­ся в на­ча­ле "тре­тье­го тома". Поэт как бы из­де­ва­ет­ся над сво­и­ми про­шлы­ми иде­а­ла­ми, над Пре­крас­ной Дамой; стро­ки 16 и 17 на­пи­са­ны со­от­вет­ствен­но 5-стоп­ным хо­ре­ем и 5-стоп­ным ямбом. Пер­вый раз­мер имеет в рус­ской по­э­зии устой­чи­вую смыс­ло­вую тра­ди­цию, иду­щую от сти­хо­тво­ре­ния Лер­мон­то­ва "Вы­хо­жу один я на до­ро­гу..." - "ди­на­ми­че­ский мотив пути, про­ти­во­по­став­лен­ный ста­ти­че­ско­му мо­ти­ву жизни" (фор­му­ли­ров­ка про­фес­со­ра К. Ф. Та­ра­нов­ско­го, ко­то­ро­му при­над­ле­жит это от­кры­тие). Те­перь срав­ним стро­ку 16 с лер­мон­тов­ски­ми сти­ха­ми:

Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,

Про лю­бовь мне слад­кий голос пел.

Вновь мет­ри­че­ская ци­та­та (кста­ти, сле­ду­ет ого­во­рить тот факт, что ни в коем слу­чае нель­зя фа­ми­лию Мак­бет, про­из­но­сить с уда­ре­ни­ем на пер­вом слоге, в этом слу­чае раз­ру­ша­ет­ся раз­мер: вспом­ним ир­ланд­ские и шот­ланд­ские фа­ми­лии - Мак­Таг­гарт, Мак­Кин­си, Мак­Карт­ни, Ма­кАр­тур - везде уда­ре­ние на вто­ром слоге). Что ка­са­ет­ся стро­ки 17, то белым (то есть нериф­мо­ван­ным) 5-стоп­ным ямбом на­пи­са­ны тра­ге­дии Шекс­пи­ра, среди них "Мак­бет", ра­зу­ме­ет­ся:

Земля, как и вода, имеет пары.

И это были пу­зы­ри земли.

Все сти­хо­тво­ре­ние Блока и любой вер­либр со­сто­ит из строк, со­от­вет­ству­ю­щих, "омо­ни­мич­ных" раз­лич­ным сти­хо­твор­ным раз­ме­рам, - в этом суть вер­либ­ра как си­сте­мы си­стем.

У Бор­хе­са в рас­ска­зе "Уто­пия уста­ло­го че­ло­ве­ка" есть сле­ду­ю­щий пас­саж:

"- Это ци­та­та? - спро­сил я его.

- Ра­зу­ме­ет­ся. Кроме цитат, нам уже ни­че­го не оста­лось.

Наш язык - си­сте­ма цитат".

Си­сте­ма цитат - ин­тер­текст, опре­де­ля­ю­щее по­ня­тие по­э­ти­ки мо­дер­низ­ма и пост­мо­дер­низ­ма. Вот по­че­му вер­либр стал сим­во­лом по­э­зии ХХ в.

 

Вопросы к конспектам