А.С. Пушкин «Медный всадник»

Новый этап в раз­ви­тии рус­ской ли­те­ра­ту­ры, ро­ман­тизм, свя­зан с еще одним ве­ли­ким по­этом. Это Ва­си­лий Ан­дре­евич Жу­ков­ский (рис. 1).

Судь­ба этого че­ло­ве­ка во мно­гом тоже ро­ман­тич­на. Ро­дил­ся Ва­си­лий Ан­дре­евич в одном из сел Туль­ской гу­бер­нии в 1783 году. Отец его, Афа­на­сий Ива­но­вич Бунин, – дво­ря­нин, а мать – плен­ная тур­чан­ка Саль­ха, взя­тая в плен близ го­ро­да Бен­де­ры и по­да­рен­ная Бу­ни­ну. При кре­ще­нии Саль­ха по­лу­чи­ла имя Ели­за­ве­та, а крест­ным отцом но­во­рож­ден­но­го Ва­си­лия стал по­ме­щик Ан­дрей Гри­го­рье­вич Жу­ков­ский, ко­то­рый обед­нел и жил в по­ме­стье Бу­ни­ных. Но­во­рож­ден­ный по­лу­чил от­че­ство и фа­ми­лию имен­но от крест­но­го отца. Но дво­рян­ство Ва­си­лий Ан­дре­евич дол­жен был за­слу­жить служ­бой. И его ре­бен­ком фик­тив­но за­пи­сы­ва­ют в гвар­дей­ский полк.

Бу­дучи шести лет от­ро­ду, он по­лу­ча­ет чин пра­пор­щи­ка и дво­рян­ство. Далее – без­успеш­ная учеба в пан­си­оне и до­маш­нее обу­че­ние в доме своей крест­ной ма­те­ри. Имен­но здесь он впер­вые при­об­щил­ся к ли­те­ра­тур­но­му труду. В  воз­расте один­на­дца­ти лет Ва­си­ли Жу­ков­ский на­пи­сал уче­ни­че­ские пьесы для до­маш­не­го те­ат­ра. С 1797 года учил­ся Ва­си­лий Ан­дре­евич в Мос­ков­ском уни­вер­си­тет­ском бла­го­род­ном пан­си­оне. За это и ме­даль се­реб­ря­ная у него есть, и имя Ва­си­лия Ан­дре­еви­ча Жу­ков­ско­го по­ме­ще­но на мра­мор­ной доске в числе тех, кто 
от­лич­но за­кон­чил это за­ве­де­ние.  

Рис. 1. В. А. Жу­ков­ский

На­ча­лом са­мо­сто­я­тель­ной ли­те­ра­тур­ной де­я­тель­но­сти В. А. Жу­ков­ско­го при­ня­то счи­тать сти­хо­тво­ре­ние «Сель­ское клад­би­ще», ко­то­рое на­пи­са­но в 1802 году (рис. 2).

Рис. 2. Сель­ское клад­би­ще в лун­ную ночь. Худ. А. К. Сав­ра­сов

Уже блед­не­ет день, скры­ва­ясь за горою;

Шу­мя­щие стада тол­пят­ся над рекой;

Уста­лый се­ля­нин мед­ли­тель­ной сто­пою

Идет, за­ду­мав­шись, в шалаш спо­кой­ный свой.

В ту­ман­ном су­мра­ке окрест­ность ис­че­за­ет... По­всю­ду ти­ши­на; по­всю­ду мерт­вый сон;

Лишь из­ред­ка, жужжа, ве­чер­ний жук мель­ка­ет,

Лишь слы­шит­ся вдали рогов уны­лый звон. 

Ва­си­лий Ан­дре­евич Жу­ков­ский из­ве­стен со­вре­мен­но­му чи­та­те­лю не толь­ко как поэт, из­да­тель, пе­ре­вод­чик, ли­те­ра­тур­ный кри­тик, но и как ру­ко­во­ди­тель ли­те­ра­тур­но­го об­ще­ства Ар­за­мас. Все члены этого об­ще­ства долж­ны были иметь про­зви­ща из бал­лад В.А. Жу­ков­ско­го: так Пуш­кин звал­ся Свер­чок, Вя­зем­ский – Ас­мо­дей, Ба­тюш­ков – Ахилл, а сам В.А. Жу­ков­ский по­лу­чил про­зви­ще Свет­ла­на.

Бал­ла­да – это сти­хо­твор­ный рас­сказ, в ос­но­ву ко­то­ро­го по­ло­же­на ле­ген­да или ка­кое-ни­будь ис­то­ри­че­ское со­бы­тие. Ре­аль­ное в бал­ла­де неред­ко со­че­та­ет­ся с фан­та­сти­че­ским, сюжет бал­ла­ды обыч­но за­им­ству­ет­ся из фольк­ло­ра, бал­ла­ды часто кла­дут­ся на му­зы­ку.

Рис. 3. Па­мят­ник Гёте и Шил­ле­ру в Вей­ма­ре

Сю­же­ты бал­лад Жу­ков­ский за­им­ство­вал у немец­ких клас­си­ков Гете и Шил­ле­ра (рис. 3). Пе­ре­во­ды Жу­ков­ско­го вос­при­ни­ма­ют­ся как ори­ги­наль­ные про­из­ве­де­ния. Всего у Ва­си­лия Ан­дре­еви­ча 39 бал­лад. Боль­шую часть, ко­неч­но, со­став­ля­ют пе­ре­во­ды. Его при­вле­ка­ли темы борь­бы добра со злом и вы­бо­ра че­ло­ве­ка между этими двумя на­ча­ла­ми.

Бал­ла­да «Лес­ной царь» (рис. 4) – пе­ре­вод бал­ла­ды Гете «Ко­роль эль­фов» – была на­пи­са­на Жу­ков­ским в 1817 году.

Кто ска­чет, кто мчит­ся под хлад­ною мглой?

Ездок за­поз­да­лый, с ним сын мо­ло­дой.

К отцу, весь из­дрог­нув, ма­лют­ка при­ник;

Обняв, его дер­жит и греет ста­рик.

«Дитя, что ко мне ты так робко при­льнул?» —

«Ро­ди­мый, лес­ной царь в глаза мне сверк­нул:

Он в тем­ной ко­роне, с гу­стой бо­ро­дой». —

«О нет, то бе­ле­ет туман над водой».

«Дитя, огля­ни­ся; мла­де­нец, ко мне;

Ве­се­ло­го много в моей сто­роне:

Цветы би­рю­зо­вы, жем­чуж­ны струи;

Из зо­ло­та слиты чер­то­ги мои».

«Ро­ди­мый, лес­ной царь со мной го­во­рит:

Рис. 4. Лес­ной царь. Скульп­ту­ра

Он зо­ло­то, перлы и ра­дость сулит». —

«О нет, мой мла­де­нец, ослы­шал­ся ты:

То ветер, проснув­шись, ко­лых­нул листы».

«Ко мне, мой мла­де­нец; в дуб­ро­ве моей

Узна­ешь пре­крас­ных моих до­че­рей:

При ме­ся­це будут иг­рать и ле­тать,

Играя, летая, тебя усып­лять».

«Ро­ди­мый, лес­ной царь со­звал до­че­рей:

Мне, вижу, ки­ва­ют из тем­ных вет­вей». —

«О нет, все спо­кой­но в ноч­ной глу­бине:

То ветлы седые стоят в сто­роне».

«Дитя, я пле­нил­ся твоей кра­со­той:

Нево­лей иль волей, а бу­дешь ты мой». —

«Ро­ди­мый, лес­ной царь нас хочет до­гнать;

Уж вот он: мне душно, мне тяжко ды­шать».

Ездок оро­бе­лый не ска­чет, летит;

Мла­де­нец тос­ку­ет, мла­де­нец кри­чит;

Ездок по­го­ня­ет, ездок до­ска­кал...

В руках его мерт­вый мла­де­нец лежал.

Рис. 5. Ил­лю­стра­ция к бал­ла­де «Лес­ной царь»

    Какое впе­чат­ле­ние оста­ви­ла бал­ла­да? «Хо­лод­ная мгла, ни­ка­ких по­сто­рон­них зву­ков, ти­ши­на, топот коня, шепот Лес­но­го царя, ко­то­рый слы­шит толь­ко сам ре­бе­нок, хо­лод­но и жутко».

Со­че­та­ние ре­аль­но­го и фан­та­сти­че­ско­го в бал­ла­де «Лес­ной царь»

Ре­аль­ное	Фан­та­сти­че­ское
Даль­няя ноч­ная до­ро­га, за­поз­да­лый пут­ник с сыном, кро­меш­ная тьма, страх, охва­ты­ва­ю­щий не толь­ко сына, но и отца.	Дет­ское во­об­ра­же­ние до­ри­со­вы­ва­ет то, чего не может быть. Для отца – туман. А для сына – Лес­ной царь с гу­стой бо­ро­дой. Для од­но­го «ветлы седые стоят в сто­роне», а для дру­го­го при­кос­но­ве­ние царя, от ко­то­ро­го душно и тяжко ды­шать. И ре­бе­нок по­ги­ба­ет от стра­ха.

 

У Гете ре­бе­нок по­ги­ба­ет имен­но от Лес­но­го царя, Жу­ков­ский – гу­ма­нист, и не мог до­пу­стить, чтобы ре­бен­ку от при­кос­но­ве­ния сил при­ро­ды стало боль­но. 

Сред­ства ху­до­же­ствен­ной вы­ра­зи­тель­но­сти:

Эпи­те­ты: «Лес­ной царь»,  «ездок оро­бе­лый».

Ме­та­фо­ры: «ездок оро­бе­лый не ска­чет, летит».

Оли­це­тво­ре­ния: «ветер, проснув­шись, ко­лых­нул листы».

Си­но­ни­мы к слову «ре­бе­нок»: дитя, мла­де­нец, ма­лют­ка.

Спу­стя сто лет Ма­ри­на Цве­та­е­ва так на­пи­са­ла о пе­ре­во­де Жу­ков­ско­го: «Вещи рав­но­ве­ли­ки. Лучше пе­ре­ве­сти "Лес­но­го Царя", чем это сде­лал Жу­ков­ский, – нель­зя. И не долж­но пы­тать­ся. За сто­ле­тие дав­но­сти это уже не пе­ре­вод, а под­лин­ник. Это про­сто дру­гой "Лес­ной Царь". Рус­ский "Лес­ной Царь" – из хре­сто­ма­тии и страш­ных дет­ских снов».

До­маш­нее за­да­ние

За­пол­ни­те срав­ни­тель­ную таб­ли­цу по­э­ти­че­ски­ми об­ра­за­ми, ко­то­рые про­ти­во­по­став­ле­ны в бал­ла­де Жу­ков­ско­го «Лес­ной царь».

Мир ре­аль­ный

Мир фан­та­сти­че­ский

Про­чи­тай­те под­строч­ный (до­слов­ный) пе­ре­вод бал­ла­ды Гете. Срав­ни­те с пе­ре­во­дом Жу­ков­ско­го. Что из­ме­нил поэт в сю­же­те? По­че­му?

Кто едет так позд­но чрез ветер и ночь?

А это - отец с ре­бён­ком своим.

В руках его ма­лень­кий маль­чик,

Он дер­жит тепло и креп­ко его.

 

Мой сын, по­че­му ты пря­чешь лицо?

- Отец, ты ви­дишь лес­но­го царя!?

Лес­но­го царя с хво­стом и ко­ро­ной?

- Мой маль­чик, это - туман.

 

«Милый ре­бё­нок, пой­дем со мною!

Ты бу­дешь иг­рать в ве­сё­лые игры,

Много пре­крас­ных цве­тов рас­тёт у меня,

А мать моя по­да­рит тебе зо­ло­тые одеж­ды».

- Отец мой, отец ты слы­шишь,

Что лес­ной царь лас­ко­во обе­ща­ет мне?

- Успо­кой­ся мой сын,

Это ветер ше­ле­стит осен­ни­ми ли­стья­ми.

«Разве ты не хо­чешь идти со мной, мой милый?

Мои до­че­ри ждут тебя,

Они ис­пол­нят ноч­ной танец

И будут ка­чать, тан­це­вать и петь для тебя, чтобы ты слад­ко спал».

 

- Отец, до­ро­гой мой отец, ты ви­дишь,

Дочь лес­но­го царя, смот­ря­щую на меня?

- Сын мой, мой сын, я очень хо­ро­шо вижу это:

Это серые ивы, на ко­то­рые лун­ный па­да­ет свет.

«Я люблю тебя за твою кра­со­ту,

И если охо­той ты не пой­дешь, я возь­му тебя силой!»

Отец, лю­би­мый отец, он схва­тил меня,

Лес­ной царь при­чи­нил мне боль.

Отец ис­пу­гал­ся, он гонит быст­рей,

Маль­чик сто­нет у него на руках,

И вот, на­ко­нец, с на­деж­дой и стра­хом он въе­хал во двор замка,

Но в руках его был мерт­вый ре­бё­нок.

По­слу­шай­те му­зы­ку Шу­бер­та к бал­ла­де Гете.  Какие чув­ства, пе­ре­жи­ва­ния она вы­зы­ва­ет? Уда­лось ли ком­по­зи­то­ру пе­ре­дать ро­ман­ти­че­ское столк­но­ве­ния ре­аль­но­го и фан­та­сти­че­ско­го?