Сказка М. Ю. Лермонтова «Ашик-Кериб

 Роль Кавказа в жизни Михаила Лермонтова

Рис. 1. Ми­ха­ил Юрье­вич Лер­мон­тов

Ми­ха­ил Лер­мон­тов (рис. 1) погиб в 1841 году на Кав­ка­зе, на дуэли. После этого в Пе­тер­бур­ге раз­би­ра­ли остав­ши­е­ся после него бу­ма­ги. Была най­де­на ру­ко­пись, явно не под­го­тов­лен­ная к пе­ча­ти. На листе, ко­то­рый обо­ра­чи­вал ру­ко­пись свер­ху в ка­че­стве об­лож­ки, было на­пи­са­но так: «Ашик-Ке­риб», ту­рец­кая сказ­ка (рис. 2).

Рис. 2. Б.А. Дех­те­рев. «Ашик-Ке­риб»

Таким об­ра­зом, об этом про­из­ве­де­нии Лер­мон­то­ва стало из­вест­но толь­ко после его смер­ти. Впер­вые оно было опуб­ли­ко­ва­но через пять лет после его ги­бе­ли.

Счи­та­ют, что на­пи­са­на эта сказ­ка была в 1838 году, то есть во время пер­вой по­езд­ки Лер­мон­то­ва на Кав­каз (рис. 3). Име­ет­ся в виду его пер­вая взрос­лая по­езд­ка в ка­че­стве офи­це­ра, по­сколь­ку до этого Лер­мон­тов бывал на Кав­ка­зе не один раз ещё в дет­стве.

Рис. 3. М.Ю. Лер­мон­тов. «Вид Пя­ти­гор­ска»

Кав­каз в жизни Лер­мон­то­ва играл ко­лос­саль­ную роль. Можно ска­зать, что Лер­мон­тов – самый кав­каз­ский из рус­ских пи­са­те­лей, если иметь в виду тех, ко­то­рые бы­ва­ли на Кав­ка­зе, пи­са­ли о Кав­ка­зе, ин­те­ре­со­ва­лись Кав­ка­зом.

Кав­ка­зом Лер­мон­тов «за­бо­лел» ещё в дет­стве. По­лу­ча­ет­ся неко­то­рый ка­лам­бур, по­то­му что при­чи­ной по­э­ти­че­ско­го «за­бо­ле­ва­ния» стала ре­аль­ная бо­лезнь маль­чи­ка Лер­мон­то­ва. За­бот­ли­вая ба­буш­ка Ми­ха­и­ла Юрье­ви­ча три раза во­зи­ла его на Кис­лые Воды, как их тогда на­зы­ва­ли, то есть на ми­не­раль­ные ку­рор­ты Се­вер­но­го Кав­ка­за, недав­но при­со­еди­нён­но­го к Рос­сии. Тогда он впер­вые уви­дел кав­каз­ские горы, ко­то­рые его по­ра­зи­ли (рис. 4), начал ин­те­ре­со­вать­ся их кра­со­той, мест­ным ко­ло­ри­том на ро­ман­ти­че­ском то­гдаш­нем языке. В общем, всем тем, что от­ли­ча­ло Кав­каз от при­выч­ной ему Рос­сии, всем, что вол­но­ва­ло во­об­ра­же­ние и при­вле­ка­ло взгляд.

Рис. 4. М. Ю. Лер­мон­тов. «Кре­сто­вая гора»

С Кав­ка­зом свя­за­ны пер­вые по­э­ти­че­ские опыты, сде­лан­ные им, когда он ещё был уче­ни­ком пан­си­о­на Мос­ков­ско­го уни­вер­си­те­та, потом юн­кер­ской школы. Про Кав­каз го­во­рит и пер­вая опуб­ли­ко­ван­ная его поэма.

Оче­ред­ной по­езд­кой на Кав­каз Лер­мон­тов обя­зан своим сти­хо­тво­ре­ни­ем «На смерть поэта» (рис. 5).

Рис. 5. Чер­но­вик сти­хо­тво­ре­ния «На смерть поэта»

В эту «твор­че­скую» ко­ман­ди­ров­ку его от­пра­ви­ла власть за то, что он на­пи­сал воз­му­тив­шее пра­ви­тель­ство сти­хо­тво­ре­ние. У Лер­мон­то­ва по­яв­ля­ет­ся пре­крас­ная воз­мож­ность со­би­рать ма­те­ри­ал для его новых про­из­ве­де­ний. Из­вест­но, что во­сто­ком он увле­кал­ся по-на­сто­я­ще­му глу­бо­ко и страст­но. Он изу­чал обы­чаи мест­ных на­ро­дов, об­щал­ся с лю­дь­ми самых раз­лич­ных на­ци­о­наль­но­стей, ре­ли­гий и куль­тур. Он даже пы­тал­ся изу­чать азер­бай­джан­ский язык, ко­то­рый тогда на­зы­ва­ли на Кав­ка­зе ту­рец­ким язы­ком.

Лер­мон­тов не один раз бывал в Ти­фли­се, ко­то­рый сей­час на­зы­ва­ет­ся Тби­ли­си и яв­ля­ет­ся сто­ли­цей Гру­зии. Тогда Ти­флис был за­ме­ча­тель­ным го­ро­дом, можно даже ска­зать, Па­ри­жем За­кав­ка­зья, в том плане, что город был ярким, пёст­рым, с боль­шим ко­ли­че­ством куль­тур­ных эле­мен­тов, туда сте­ка­лись люди раз­ных сто­рон. Это было скре­ще­ние куль­тур. Там были рус­ские, ар­мяне, турки, гру­зи­ны, иран­цы, азер­бай­джан­цы. Всё это «ва­ри­лось в одном котле» – пе­ре­ме­ши­ва­лись языки, сю­же­ты, крас­ки (рис. 6).

Рис. 6. Ти­флис

Воз­мож­но, имен­но в этом го­ро­де Лер­мон­то­вым был на­пи­сан сюжет «Ашик-Ке­ри­ба» (рис. 7). Имен­но там раз­во­ра­чи­ва­ет­ся ка­кая-то часть дей­ствий этой сказ­ки.

Рис. 7. К/Ф «Ашик-Ке­риб». Реж. С. Па­ра­джа­нов

 Ашик-Ке­риб и Одис­сей

Ис­то­рия Ашик-Ке­ри­ба уни­вер­саль­ная в том смыс­ле, что такой сюжет есть у раз­ных на­ро­дов. Он су­ще­ство­вал в раз­ные эпохи, в раз­ные вре­ме­на, в раз­ных во­пло­ще­ни­ях. Самая зна­ме­ни­тая па­рал­лель – ис­то­рия Одис­сея и его воз­вра­ще­ния на Итаку.

Го­ме­ров­ская поэма «Одис­сей» ши­ро­ко из­вест­на во всём мире. Её клас­си­че­ский пе­ре­вод на рус­ский язык был вы­пол­нен Ва­си­ли­ем Жу­ков­ским, со­вре­мен­ни­ком Лер­мон­то­ва.

Эти две ис­то­рии до­воль­но по­хо­жи при всех мест­ных раз­ли­чи­ях. Ашик-Ке­риб стран­ству­ет, Одис­сей тоже стран­ству­ет. Они встре­ча­ют раз­ных людей, с ними про­ис­хо­дят раз­ные ис­то­рии. Потом оба героя воз­вра­ща­ют­ся к себе на ро­ди­ну. Один – к неве­сте (Ашик-Ке­риб), дру­гой – к жене (Одис­сей). Оба воз­вра­ща­ют­ся на сва­дьбу или почти на сва­дьбу. Ма­гуль-Ме­ге­ри, воз­люб­лен­ная Ашик-Ке­ри­ба, долж­на выйти замуж за Кур­шуд-бе­ка. Руку Пе­не­ло­пы, вер­ной жены Одис­сея, оспа­ри­ва­ют, счи­тая, что Одис­сей погиб, мно­гие мо­ло­дые люди. Чтобы вер­нуть себе свой ста­тус мужа или же­ни­ха, оба героя долж­ны прой­ти неко­то­рые ис­пы­та­ния, до­ка­зать, что они это они, и раз­ру­шить сва­деб­ные планы своих со­пер­ни­ков.

И тому, и дру­го­му герою по­мо­га­ет вер­нуть­ся некая вол­шеб­ная сила. В слу­чае с Одис­се­ем – это бо­ги­ня Афина, в слу­чае с Ашик-Ке­ри­бом – свя­той Ге­ор­гий (у Лер­мон­то­ва).

Мы видим один и тот же эпи­зод. Одис­сей по­па­да­ет домой в по­след­ний мо­мент стран­ствия неве­ро­ят­но быст­ро. Ему по­мо­га­ет чу­дес­ный народ фи­ак­ров, ко­то­рые об­ла­да­ют осо­бен­ным свой­ством: их ко­раб­ли до­став­ля­ют пут­ни­ков на ро­ди­ну неве­ро­ят­но быст­ро, ка­ким-то вол­шеб­ным спо­со­бом. Ашик-Ке­ри­ба так же быст­ро до­став­ля­ет в нуж­ное место чу­дес­ный конь свя­то­го Ге­ор­гия.

Когда оба героя ока­зы­ва­ют­ся у себя дома, про­ис­хо­дят сцены узна­ва­ния или по­сте­пен­но­го узна­ва­ния. Мать сна­ча­ла не при­ни­ма­ет Ашик-Ке­ри­ба, но его узна­ёт по го­ло­су, по звуку сазы неве­ста. Одис­сея сна­ча­ла узна­ёт ста­рая слу­жан­ка, узна­ёт ста­рый раб, а уже потом при­зна­ёт и жена Пе­не­ло­па.

После вся­ких при­клю­че­ний и ис­пы­та­ний оба героя по­лу­ча­ют то, что хотят: Одис­сей ста­но­вит­ся хо­зя­и­ном в своём доме, воз­вра­ща­ет себе жену и власть над ост­ро­вом, Ашик-Ке­риб ста­но­вит­ся мужем Ма­гуль-Ме­ге­ри.

Ис­то­рия Ашик-Ке­ри­ба более мир­ная и доб­ро­душ­ная. Всё-та­ки Одис­сей, на­во­дя по­ря­док в доме, устра­и­ва­ет на­сто­я­щую бойню, ис­треб­ляя в кро­ва­вом бою своих обид­чи­ков. А Ашик-Ке­риб не толь­ко по­лу­ча­ет своё, но и устра­и­ва­ет ещё дела сво­е­го со­пер­ни­ка. Он пред­ла­га­ет Кур­шуд-бе­ку в жёны свою сест­ру и из­ряд­ную сумму денег, ко­то­рую при­вёз с собой из стран­ствия. Таким об­ра­зом, все счаст­ли­вы, пол­ный мир и ни еди­ной ка­пель­ки крови.

 

 Источники сюжета сказки «Ашик-Кериб»

Автор на­зы­ва­ет эту ис­то­рии сказ­кой (таков под­за­го­ло­вок), и так её на­зы­ва­ем и мы. Но Лер­мон­тов не был ска­зоч­ни­ком. Его нель­зя счи­тать ав­то­ром этого про­из­ве­де­ния. Ско­рее, это за­пись до­ста­точ­но­го из­вест­но­го тек­ста, ко­то­рый бы­то­вал на ши­ро­ких про­сто­рах Азии, в Тур­ции, Тур­ке­стане (со­вре­мен­ная Сред­няя Азия), Ар­ме­нии, Азер­бай­джане, Гру­зии. Это то, что на­зы­ва­ет­ся дастан.

Даста­ном на­зы­ва­ют неко­то­рый жанр ази­ат­ской по­э­зии. Есть очень из­вест­ные даста­ны, такие как «Лейли и Медж­нун» (рис. 8).

Рис. 8. Афиша 1908 г. оперы «Лейли и Медж­нун»

Обыч­но в дастане при­сут­ству­ют лю­бов­ная ис­то­рия, дра­ма­ти­че­ский сюжет, стран­ствия, аван­тю­ры, при­клю­че­ния, ка­кие-то эле­мен­ты фан­та­сти­ки или фан­тас­ма­го­рии.

Дастан устро­ен таким об­ра­зом, что он от­ча­сти про­за­и­че­ский, от­ча­сти по­э­ти­че­ский. Даста­ны ис­пол­ня­ли бро­дя­чие певцы, ко­то­рые в раз­ных стра­нах во­сто­ка на­зы­ва­ют­ся по-раз­но­му. На­при­мер, в Ар­ме­нии это – ашуги (рис. 9), в Азер­бай­джане – ашики.

Рис. 9. Ашуги

Такой че­ло­век ак­ком­па­ни­ро­вал себе на сазе – спе­ци­фи­че­ском во­сточ­ном ин­стру­мен­те, от­ча­сти род­ствен­ном ги­та­ре. Эти люди в раз­лич­ных ко­фей­нях или на по­сто­я­лых дво­рах рас­ска­зы­ва­ли дра­ма­ти­че­ские лю­бов­ные ис­то­рии. Обыч­но слу­ша­те­ли за­ра­нее знали сюжет, но це­ни­ли ис­кус­ство дан­но­го рас­сказ­чи­ка, и каж­дый раз все эти пе­ри­пе­тии, при­клю­че­ния пе­ре­жи­ва­ли за­но­во. Рас­сказ­чик часть вре­ме­ни рас­ска­зы­вал про­за­и­че­ский текст, потом брал­ся за саз и пел ка­кие-то по­э­ти­че­ские от­рыв­ки в тех мо­мен­тах, когда это де­ла­ли герои его рас­ска­за.

Ис­сле­до­ва­те­ли не при­шли к еди­но­му мне­нию, кто же рас­ска­зал Лер­мон­то­ву эту ис­то­рию и к какой на­род­ной вер­сии она ближе – азер­бай­джан­ской, гру­зин­ской или ар­мян­ской. По спе­ци­фи­че­ским сло­вам, ко­то­рые упо­ми­на­ют­ся в про­из­ве­де­нии, можно ска­зать о том, что это всё-та­ки был азер­бай­джан­ский ис­точ­ник, по­то­му что там упо­треб­ля­ют­ся азер­бай­джан­ские формы слов, про­из­не­се­ние ка­ких-то на­зва­ний мест и т. д. Что же ка­са­ет­ся сю­же­та, то про­сле­жи­ва­ет­ся бли­зость к гру­зин­ским и ар­мян­ским ва­ри­ан­там той же самой ле­ген­ды. В ре­зуль­та­те по­лу­ча­ет­ся об­ще­во­сточ­ная по­весть. Тем не менее её глав­ные герои – явно турки, на­вер­но, по­это­му Лер­мон­тов на­звал это ту­рец­кой сказ­кой. Хотя в целом, Ти­флис – город, ко­то­рый был боль­ше на­се­лён гру­зи­на­ми и ар­мя­на­ми, неже­ли тур­ка­ми, там было боль­ше хри­сти­ан. Но герои этой ис­то­рии (от­ча­сти на­род­ной, а от­ча­сти – вы­мыш­лен­ной Лер­мон­то­вым) – му­суль­мане (рис. 10).

Рис. 10. Ри­су­нок князя Г.Г. Га­га­ри­на «Ры­ноч­ная пло­щадь Ти­фли­са»

 Сюжет сказки «Ашик-Кериб»

Рас­смот­ри­те, как вы­гля­дит сюжет ис­то­рии, из­ло­жен­ной в сказ­ке Лер­мон­то­ва.

Жив­ший в Ти­фли­се бед­няк Ашик-Ке­риб играл на сазе и влю­бил­ся в Ма­гуль-Ме­ге­ри (дочь бо­га­то­го турка по имени Аяк-Ага) (рис. 11).

Рис. 11. Ашик-Ке­риб

Бу­дучи бед­ным, он не ре­шал­ся же­нить­ся на бо­га­той де­вуш­ке. По­это­му он дал ей обе­ща­ние семь лет стран­ство­вать по бе­ло­му свету, чтобы на­жить себе бо­гат­ство. Ма­гуль-Ме­ге­ри (рис. 12) на это со­гла­си­лась, но по­ста­ви­ла такое усло­вие: если через семь лет он не вер­нёт­ся, то она вый­дет замуж за Кур­шуд-бе­ка, ко­то­рый давно уже до­би­ва­ет­ся её руки.

Рис. 12. Ма­гуль-Ме­ге­ри

Бек – это знат­ный, бо­га­тый, вли­я­тель­ный че­ло­век. Этот пер­со­наж ре­ша­ет­ся на неко­то­рое пре­да­тель­ство. Он со­про­вож­да­ет Ашика в его до­ро­ге, до­жи­да­ет­ся, когда Ашик-Ке­риб пе­ре­плы­ва­ет реку, остав­ляя на по­пе­че­ние Кур­шуд-бе­ка одеж­ду на бе­ре­гу, хва­та­ет эту одеж­ду и уво­зит (рис. 13).

Рис. 13. Ашик-Ке­риб и Кур­шуд-бек

При­во­зит эту одеж­ду ма­те­ри Ашик-Ке­ри­ба и го­во­рит, что её сын уто­нул в реке. Мать по­ве­ри­ла в из­ве­стие о смер­ти её сына и вы­пла­ка­ла все глаза – она ослеп­ла. Ин­те­рес­но, что Ма­гуль-Ме­ге­ри не верит в то, что её лю­би­мый погиб. Она про­дол­жа­ет его ожи­дать.

Даль­ше с Ашик-Ке­ри­бом про­ис­хо­дят при­клю­че­ния. Он при­хо­дит в Халаф – город в Сирии, ко­то­рый ита­льян­цы и дру­гие ев­ро­пей­цы вслед за ними на­зы­ва­ли Алеп­по. Там он вхо­дит в ми­лость к од­но­му паше (то есть к бо­га­то­му че­ло­ве­ку, к пра­ви­те­лю), ко­то­рый даёт ему много денег. Ашик по­се­ля­ет­ся у этого паши (рис. 14) и ста­но­вит­ся бо­га­тым че­ло­ве­ком.

Рис. 14. Паша

Про­хо­дит почти семь лет. В рас­ска­зе Лер­мон­то­ва го­во­рит­ся, что автор не знает, забыл Ашик-Ке­риб о своём обе­ща­нии или нет, но можно пред­по­ло­жить, что забыл. Ма­гуль-Ме­ге­ри ре­ша­ет его вер­нуть.

Стран­ство­вать по стра­нам Ближ­не­го Во­сто­ка (по Сирии) от­прав­ля­ет­ся купец из Ти­фли­са (рис. 15). Она даёт этому купцу по­ру­че­ние, даёт ему своё зо­ло­тое блюдо и го­во­рит: «Во всех го­ро­дах, где ты бу­дешь, вы­став­ляй это блюдо, пока не при­дёт че­ло­век, ко­то­рый ска­жет, что это его блюдо, и предъ­явит до­ка­за­тель­ства». Так и про­ис­хо­дит.

Рис. 15. Купец в Ха­ла­фе

Купец стран­ству­ет, до­би­ра­ет­ся до го­ро­да Ха­ла­фа и там по этому блюду Ашик-Ке­риб узна­ёт, что это блюдо по­сла­ла его воз­люб­лен­ная. Купец пе­ре­да­ёт Ашику весть, что оста­лось несколь­ко дней и он дол­жен вер­нуть­ся в Ти­флис.

Дело под­хо­дит к куль­ми­на­ции. Ашик-Ке­риб в тя­жё­лом по­ло­же­нии. Вре­ме­ни оста­лось неве­ро­ят­но мало. Если по­смот­реть на карту, то ста­нет по­нят­но, что от го­ро­да Алеп­по до Ти­фли­са рас­сто­я­ние из­ряд­ное. Даже сей­час до­брать­ся на ав­то­мо­би­ле зай­мёт очень много вре­ме­ни, может быть, неде­лю. Тогда же были толь­ко ло­ша­ди. Ашик-Ке­риб бро­са­ет­ся в седло и ска­чет. Ему уда­ёт­ся до­брать­ся до Ар­зе­ру­ма (Ар­ме­ния). Там ло­шадь его пала, даль­ше он может идти толь­ко пеш­ком. Тут на по­мощь ему при­хо­дит чу­дес­ный всад­ник, у ко­то­ро­го есть чу­дес­ный конь, уме­ю­щий за ми­ну­ту пе­ре­но­сить в любой город. После неко­то­рых пе­ри­пе­тий вол­шеб­ный всад­ник пе­ре­но­сит Ашик-Ке­ри­ба в Ти­флис (рис. 16).

Рис. 16. Всад­ник по­мо­га­ет Ашик-Ке­ри­бу

Хаде­ри­ли­аз – ин­те­рес­ный пер­со­наж во­сточ­но­го, в ос­нов­ном му­суль­ман­ско­го, фольк­ло­ра, некий про­рок. У Лер­мон­то­ва го­во­рит­ся, что Хаде­ри­ли­аз – это свя­той Ге­ор­гий (рис. 17).

Рис. 17. Свя­той Ге­ор­гий По­бе­до­но­сец

Это стран­но. Пер­вый – это му­суль­ман­ский про­рок, а вто­рой – хри­сти­ан­ский свя­той. Ис­сле­до­ва­те­ли го­во­рят, что на самом деле в Ар­ме­нии и Гру­зии этих двух пер­со­на­жей сме­ши­ва­ют, отож­деств­ля­ют. Эта черта, что Хаде­ри­ли­аз и свя­той Ге­ор­гий ока­зы­ва­ют­ся одним пер­со­на­жем, под­чёр­ки­ва­ет, что «Ашик-Ке­риб» – это об­ще­во­сточ­ный сюжет, общая ис­то­рия, где мест­ные раз­ли­чия не со­хра­ня­ют­ся, они сме­ши­ва­ют­ся в еди­ном котле пре­да­ний.

До­брать­ся до Ти­фли­са мало, ещё надо, чтобы тебя при­зна­ли. Про­шло семь лет. Мать ослеп­ла, сест­ра, остав­ша­я­ся дома, тоже героя не узна­ёт. А Ма­гуль-Ме­ге­ри в этот день уже сидит на сва­дьбе, уже идёт сва­деб­ное пир­ше­ство, ко­то­рое про­ис­хо­дит по во­сточ­но­му об­ря­ду: муж­чи­ны пи­ру­ют, а в том же по­ме­ще­нии, но за за­го­род­кой, сидит неве­ста и её де­вуш­ки (по­дру­ги). В одной руке у неве­сты сосуд с ядом, в дру­гой – кин­жал, по­то­му что Ма­гуль-Ме­ге­ри дала твёр­дое обе­ща­ние по­кон­чить с собой, но не стать женой Кур­шуд-бе­ка. Это самый ост­рый мо­мент по­вест­во­ва­ния. Му­зы­кант берёт свой саз и, неузнан­ный, при­хо­дит на сва­дьбу соб­ствен­ной неве­сты. Там он на­чи­на­ет иг­рать и петь. Ма­гуль-Ме­ге­ри по го­ло­су его узна­ёт и бро­са­ет­ся ему на шею. Даль­ше Кур­шуд-бек дол­жен при­нять ре­ше­ние: либо убить обоих, либо от­сту­пить­ся, при­знав судь­бу. Про­ис­хо­дит счаст­ли­вый конец. В ре­ша­ю­щий мо­мент наш герой до­ста­ёт ко­мо­чек земли, ко­то­рый ему оста­вил свя­той Ге­ор­гий. При по­мо­щи этого ко­моч­ка он ис­це­ля­ет свою мать, по­ма­зав ей глаза, и это чудо даёт всем при­сут­ству­ю­щим сви­де­тель­ство того, что он не лжёт, что он тот, кто он есть, и ему по­мо­га­ют выс­шие силы.

 Игра слов в произведении «Ашик-Кериб»

В по­след­ней части по­вест­во­ва­ния есть несколь­ко ин­те­рес­ных мо­мен­тов. При­сут­ству­ет некая игра слов и по­ня­тий. Ашик-Ке­риб – это имя че­ло­ве­ка в про­из­ве­де­нии. Но ашик – это на­зва­ние про­фес­сии (стран­ству­ю­щий му­зы­кант), а кериб (гариб) – чу­же­зе­мец, чужой, по­сто­рон­ний, стран­ник. Когда герой сту­чит­ся в свой дом, к своей ма­те­ри, он го­во­рит: «Я – твой кериб». По­лу­ча­ет­ся, что он го­во­рит, что он про­сто про­хо­жий. С одной сто­ро­ны – я про­хо­жий, с дру­гой – я твой сын. Она при­ни­ма­ет толь­ко первую часть этого зна­че­ния. Она слепа и не верит, что это её род­ной сын.

Точно так же на пир он при­хо­дит под ли­чи­ной сво­е­го ма­стер­ства, сво­е­го ре­мес­ла. Хотя тем самым он за­яв­ля­ет о себе на­пря­мую. Это такая тон­кая, свое­об­раз­ная смыс­ло­вая игра.

Если вер­нуть­ся к тому, что, кроме лер­мон­тов­ско­го тек­ста, есть на­род­ные сю­же­ты, ко­то­рые ис­пол­ня­лись бро­дя­чи­ми ашу­га­ми и аши­ка­ми в ко­фей­нях, то там всё было до­воль­но тонко, на уровне по­э­ти­че­ско­го слова. Слу­ша­те­ли и зри­те­ли очень це­ни­ли эту игру.

 

Оди­но­че­ство Лер­мон­то­ва

Ашик-Ке­риб ока­зал­ся на­мно­го счаст­ли­вее сво­е­го ав­то­ра – Ми­ха­и­ла Юрье­ви­ча Лер­мон­то­ва. Лер­мон­тов был че­ло­век со­вер­шен­но бес­при­ют­ный, че­ло­век, ко­то­ро­му было неку­да вер­нуть­ся. Этот мотив стран­ни­че­ства, что че­ло­век как за­бро­шен­ный ли­сток, ко­то­ро­му неку­да го­ло­ву пре­кло­нить, про­хо­дит крас­ной нитью через мно­гие его про­из­ве­де­ния.

Рис. 18. М.Ю. Лер­мон­тов. «Вос­по­ми­на­ния о Кав­ка­зе»

Если по­смот­реть его пе­ре­ме­ще­ния, то они носят за­ча­стую па­ра­док­саль­ный ха­рак­тер. Кав­каз был любим Лер­мон­то­вым, и серд­це его туда стре­ми­лось, но от­пра­ви­ли его туда слу­жить на­силь­но, в ка­че­стве на­ка­за­ния. Потом он пы­тал­ся вер­нуть­ся в Пе­тер­бург, были хло­по­ты ба­буш­ки, все­воз­мож­ные пе­ре­ме­ще­ния туда и об­рат­но. Ему, как пра­ви­ло, все­гда не хо­те­лось ехать туда, куда его от­прав­ля­ли в тот или иной мо­мент. Он ста­рал­ся всё де­лать на­пе­ре­кор. Так и про­вёл он несколь­ко по­след­них, наи­бо­лее пло­до­твор­ных, лет своей жизни (1837–41 гг.) между Пе­тер­бур­гом, Кав­ка­зом и За­кав­ка­зьем. Погиб он на пол­пу­ти из Пе­тер­бур­га к месту служ­бы на Кав­ка­зе – в Пя­ти­гор­ске, немно­го не до­е­хав до места на­зна­че­ния. Сам за­дер­жал­ся, не хотел ехать даль­ше и нашёл в Пя­ти­гор­ске свою судь­бу – погиб на дуэли (рис. 19).

Рис. 19. Р.К. Шведе. «Лер­мон­тов на смерт­ном одре»

Жизнь его про­шла в ски­та­ни­ях, без дома и без места, куда можно прий­ти, как к себе домой.

 

 Происхождение сюжета сказки «Ашик-Кериб» и его преобразования

Это до­воль­но узна­ва­е­мая ис­то­рия для тех, кто изу­чал ис­то­рию, фольк­лор, тра­ди­ци­он­ные на­род­ные сю­же­ты. Такой сюжет по­вто­ря­ет­ся в до­ста­точ­но мно­гих тра­ди­ци­ях в самые раз­ные эпохи. У учё­ных для этого есть спе­ци­аль­ный тер­мин, обо­зна­ча­ю­щий этот сюжет: муж или жених на сва­дьбе соб­ствен­ной жены или неве­сты. По­смот­ри­те, как из­ла­га­ет этот сюжет в наи­бо­лее общем виде фи­ло­лог Кон­стан­тин Аза­дов­ский:

«Муж по­ки­да­ет, по боль­шей части вы­нуж­ден­но, жену (или жених неве­сту) и берёт обе­ща­ние ждать опре­де­лён­ное ко­ли­че­ство лет … Жене (неве­сте) при­но­сят лож­ное из­ве­стие о смер­ти мужа или же­ни­ха и при­нуж­да­ют к за­му­же­ству. Герой узна­ёт тем или иным спо­со­бом о пред­сто­я­щей сва­дьбе и спе­шит домой, чаще всего с по­мо­щью вол­шеб­ной силы. По воз­вра­ще­нии домой пе­ре­оде­ва­ет­ся нищим, па­лом­ни­ком или му­зы­кан­том и про­ни­ка­ет в таком виде на сва­деб­ный пир, где про­ис­хо­дит узна­ва­ние. Жена узна­ёт мужа по го­ло­су или же бла­го­да­ря коль­цу, ко­то­рое тот бро­са­ет в кубок с вином».

Здесь есть опи­са­ние ко­стя­ка (ске­ле­та) этой ис­то­рии. По­нят­но, что в ходе по­вест­во­ва­ния рас­сказ­чик мог на­ни­зы­вать сколь­ко угод­но де­та­лей, раз­ви­вать сколь­ко угод­но сю­же­тов. В рам­ках этого по­вест­во­ва­ния можно изоб­ре­тать всё новые ис­то­рии.

Герой стран­ству­ет семь лет, с ним про­ис­хо­дят при­клю­че­ния, он встре­ча­ет раз­ных людей. Если рас­сказ­чик, сам певец, по­пут­но поёт песни, по­вест­во­ва­ние может удли­нять­ся или со­кра­щать­ся. Ис­сле­до­ва­те­ли та­ко­го даста­на в «Ашик-Ке­ри­бе» нашли мно­же­ство ва­ри­ан­тов, ко­то­рые до­воль­но за­мыс­ло­ва­ты и от­ли­ча­ют­ся друг от друга.

Если по­смот­реть на азер­бай­джан­скую ис­то­рию, ко­то­рая ближе всего к тому, что за­пи­сал Лер­мон­тов, то видно очень су­ще­ствен­ное раз­ли­чие. Текст Лер­мон­то­ва в сю­жет­ном плане ка­жет­ся даже несколь­ко бед­но­ва­тым по срав­не­нию со своим ис­точ­ни­ком. Лер­мон­тов не за­пи­сал (может быть, не знал) неко­то­рую очень ин­те­ре­сую предыс­то­рию. Дело в том, что в на­род­ном дастане дей­ствия на­чи­на­ют­ся не в Ти­фли­се, а в го­ро­де Теб­ри­зе (в Иране). Мо­ло­дой че­ло­век хочет стать аши­ком, но его не при­ни­ма­ют дру­гие ашики в своё со­об­ще­ство, может быть, по­то­му что у него нет ис­тин­но­го та­лан­та. Ему яв­ля­ет­ся во сне про­рок, свя­той, по­ка­зы­ва­ет изоб­ра­же­ние кра­са­ви­цы, жи­ву­щей в Ти­фли­се. Юноша, с одной сто­ро­ны, влюб­ля­ет­ся в эту кра­са­ви­цу, а с дру­гой сто­ро­ны, ста­но­вит­ся аши­ком. От выс­ших сил он по­лу­ча­ет лю­бовь и по­э­ти­че­ский дар од­но­вре­мен­но.

Если знать эту предыс­то­рию, ста­но­вит­ся более по­нят­но то, что непо­нят­но у Лер­мон­то­ва. На­при­мер, по­че­му некий про­рок, или свя­той Ге­ор­гий, ре­шил­ся по­мочь этому че­ло­ве­ку. Так про­ис­хо­дит имен­но по­то­му, что он был его по­кро­ви­те­лем с са­мо­го на­ча­ла. Он на­де­лил его по­э­ти­че­ским даром и яв­ля­ет­ся ини­ци­а­то­ром лю­бов­ной ис­то­рии, он за­ин­те­ре­со­ван в том, чтобы ис­то­рия была до­ве­де­на до конца. Так ис­то­рия вы­гля­дит за­ни­ма­тель­нее.

Но Лер­мон­тов на­пи­сал то, что знал, и в рус­скую куль­ту­ру этот сюжет вошёл в из­ло­же­нии Лер­мон­то­ва как сказ­ка «Ашик-Ке­риб». Ин­те­рес­но, что через Лер­мон­то­ва эта ис­то­рия за­но­во вер­ну­лась на Кав­каз, по­то­му что её стали ак­тив­но из­да­вать на рус­ском языке, потом в пе­ре­во­дах на гру­зин­ский, ар­мян­ский, азер­бай­джан­ский уже в ХХ веке. Про­изо­шла об­рат­ная вещь, когда пись­мен­ный ав­тор­ский текст по­вли­ял на уст­ную тра­ди­цию. Ис­то­рию про «Ашик-Ке­ри­ба» про­дол­жа­ли рас­ска­зы­вать За­кав­ка­зью как уст­ный рас­сказ и в ХХ веке. Воз­мож­но, неко­то­рые за­пи­сан­ные в Гру­зии и Ар­ме­нии ва­ри­ан­ты уже от­ра­зи­ли об­рат­ное вли­я­ние (вли­я­ние Лер­мон­то­ва) на уст­ную тра­ди­цию.

 «Ашик-Кериб» в российском кинематографе

Ин­те­рес­но раз­ви­тие этого сю­же­та в рос­сий­ском кино. В 1988 году в Гру­зии Сер­ге­ем Па­ра­джа­но­вым (рис. 20) был снят фильм «Ашик-Ке­риб» по сказ­ке Лер­мон­то­ва.

Рис. 20. С. И. Па­ра­джа­нов

Ин­те­рес­на ис­то­рия жизни этого ре­жис­сё­ра. Это со­вет­ский ре­жис­сёр ар­мян­ско­го про­ис­хож­де­ния, ро­див­ший­ся в Тби­ли­си, много сни­мав­ший, в том числе на Укра­ине (на ос­но­ва­нии укра­ин­ских фольк­лор­ных сю­же­тов). Укра­ин­цы счи­та­ли эти филь­мы наи­луч­шим вы­ра­же­ни­ем на­ци­о­наль­но­го духа своей куль­ту­ры.

Па­ра­джа­нов после вся­ких пе­ри­пе­тий своей жизни воз­вра­ща­ет­ся на ро­ди­ну и там сни­ма­ет фильм «Ашик-Ке­риб» (рис. 21). По­лу­ча­ет­ся ин­те­рес­ная ис­то­рия. Сюжет, рож­дён­ный на про­сто­рах во­сто­ка, за­пи­сан­ный Лер­мон­то­вым то ли в Азер­бай­джане, а ско­рее всего, как раз в Ти­фли­се, потом най­ден­ный в Пе­тер­бур­ге после ги­бе­ли поэта, воз­вра­ща­ет­ся снова на кав­каз­скую, гру­зин­скую почву уже в виде филь­ма. Это де­ла­ет­ся че­ло­ве­ком, ко­то­рый ро­дил­ся на Кав­ка­зе, был рус­ским ре­жис­сё­ром, че­ло­ве­ком рус­ской куль­ту­ры, вер­нул эту ис­то­рию на род­ную почву. Это очень кра­си­вый и важ­ный эпи­зод в ис­то­рии «Ашик-Ке­ри­ба».

Рис. 21. К/ф «Ашик-Ке­риб». Реж. С. Па­ра­джа­нов

Вопросы к конспектам